Случайно наткнулся на эту статью почти шестилетней давности (доклад 2008 года). Сегодня она не менее актуальна, а в связи с последними событиями даже больше.
Думаю, всем Крымчанам, а также вновь прибывшим многочисленным пользователям форума из России, Украины и других стран будет интересно, чем же наш славный полуостров так интересен и почему во все времена находился в центре межкультурных и даже межцивилизационных разборок.
Я несколько сократил текст, в частности вступление, оставил только что, что касается Крыма. С оригиналом доклада можно ознакомиться по ссылке.
От эпохи полулегендарных походов в VIII веке древних руссов в Крым начинается отсчет растянувшегося практически на тысячелетие процесса утверждения России на берегах Черного моря. Здесь хотелось бы особенно подчеркнуть, что при всей важности геополитической аргументации, с позиций которой не составляет особого труда доказать необратимость этого движения, обоснование присоединения Крыма к России не сводимо исключительно только к аргументам геостратегической и геоэкономической выгоды.
Прослеживая истоки этих связей, отмечаешь, что они завязываются уже на заре русской государственности и сразу же приобретают фундаментальный характер. Чтобы доказать это, достаточно привести всего лишь один аргумент, способный перевесить все доводы против русского присутствия в Крыму. Таврида колыбель русского православия.
Здесь, на древней земле Херсонеса, принял крещение Святой Владимир. Отсюда началось распространение православной веры на Руси. Той Веры, которая наложила неизгладимый мистический отпечаток на всю ее историю; Веры, сформировавшей "загадочную русскую душу", тайна которой по-прежнему остается недоступной чужакам. Поэтому, обращаясь к современности, с горечью приходится констатировать, что Россия, отказавшись от Крыма, утратила вместе с ним не сомнительный "рай для курортников", а духовный исток своего национального бытия.
Не только в вере, но и в государственной символике "Третьего Рима" отмечается крымский след. В XV веке двуглавый орел, "оттолкнувшись" от разоренного турками Мангупа, "перелетел" из Царьграда в Москву, где правил Иван III. Великий князь Московский был женат на Софье Палеолог племяннице последнего византийского императора, брак с которой устроили при помощи выходцев из крымских итальянских колоний . В 1475 году Иван III сватал своего сына за дочь владетеля Феодоро кровного родственника двух императорских домов константинопольского и трапезундского.
Новейшие исследования показывают также, что и московский герб может иметь крымские истокиСкульптурная икона Святого Георгия Победоносца, украшавшая главные Фроловские (ныне Спасские) ворота Московского кремля, по внешнему виду и технике изготовления была практически идентична беломраморным иконам, укрепленным на стене предвратного храма Мангупа и "воротах Всадника" Кафы (Атлы-капу). Искусство, с которым были выполнены эти иконы, очевидец описывал как "удивительное волшебство". Несомненно также и то, что приглашению итальянских мастеров для строительства московского Кремля, способствовали тесные торговые и политические связи, сложившиеся в период правления Ивана III, с черноморскими генуэзскими колониями.
После распада Золотой Орды и захвата турками в 1453 году Константинополя существовал небольшой исторический промежуток во второй половине XV века, когда Москва и недавно возникшее Крымское ханство находились в дружественных, союзных отношениях. Но со смертью Ивана III и Менгли-Гирея, начинается трехвековой период соперничества и борьбы Москвы и Крыма. После покорения набиравшей силу Москвой Казанского и Астраханского ханств, единственной по настоящему смертельной опасностью для национального существования России со стороны степного мира оставалась угроза, исходящая из Крыма. Достаточно вспомнить жуткое нашествие 1571 года, когда крымцы во главе с ханом Девлет Гиреем захватили и подожгли предместья Москвы. По свидетельствам иностранцев, возможно и преувеличенным, в огне погибло 800 тысяч человек, и еще до 150 тысяч было уведено в плен для продажи в рабство.
Начиная с XVI века, Крымское ханство становится крупнейшим поставщиком рабов. Понятие "крымская неволя" глубоко укореняется в народном русском сознании, становится одним из его архетипов. Стоявшая за спиной Крымского ханства Османская империя всячески поощряла захват пленников и работорговлю, ставшую главным источником существования для крымских татар, как бы сегодня ни пытались изобразить их кроткими земледельцами. Чтобы представить себе масштабы этого постыдного промысла, ставшего подлинным бедствием для славянского населения Восточной Европы и народов Северного Кавказа, достаточно сравнить следующие цифры. За 350 лет работорговли из Африки было доставлено в Америку около 12 миллионов рабов и до 100 миллионов погибло на пути в Новый Свет а за 350 лет работорговли через маленький Крым, по данным выдающегося русского историка и славяноведа В.И.Ламанского, прошло от 3 до 5 миллионов невольников!
Василий Верещагин. Продажа ребенка-невольника в рабство. 1872. Холст, масло. Третьяковская Галерея, МоскваСекретарь польского короля Сигизмунда II Михалон Литвин, посетивший Крымский полуостров в первой половине XVI века, сообщал, что все имущество татар составляли "обильно плодящийся скот" и рабы, причем "у них не столько скота, сколько невольников", которых они поставляют "в другие земли". Не случайно, видя бесконечные потоки пленников, направлявшиеся в Таврику, один иудей, "стоящий во главе таможни" на Перекопе, спрашивал у Литвина: "все так же ли наши земли изобилуют людьми или нет и откуда здесь такое множество смертных?". Увидев же крупнейший невольничий рынок Крыма Кафу, он восклицает, что "это не город, а поглотитель крови нашей".
Миллионы русских, украинцев, поляков, валахов, черкес, проданные в рабство, рассеялись на огромных пространствах от Алжира до Индии, и только ничтожное их меньшинство, пройдя немыслимые испытания, возвращалось к родному очагу. Думается, что
давно уже пришла пора поставить на крымской земле памятник жертвам работорговли одного из самых постыдных занятий в истории человечества.Прецедент имеется. Руководители так называемых "цивилизованных стран", граждане которых промышляли в прошлом работорговлей, принесли публичные извинения народам Африки. Дождемся ли мы подобных извинений, неизвестно. Пока же в адрес России и русских звучат привычные обвинения в "международном бандитизме" Екатерины II, присоединившей Крым к России и избавившей таким образом своих подданных от сомнительной "привилегии" быть проданными, подобно скоту, в турецкую неволю.
У современных народов Западной Африки существует поверье, что память о работорговле исчезнет тогда, когда кора огромных деревьев, стоящих на побережье, поглотит опоясывающие их цепи и кольца, к которым приковывали рабов в ожидании невольничьего корабля. Пока же еще до этого далеко. Наверное, и у русских память не короче, чем у африканцев, поэтому пора им перестать каяться в "преступной" политике завоевания Крымского полуострова. Тем более что во многом эта политика была вынужденной и являлась ответом на турецкую экспансию XVI-XVII веков.
Фронт борьбы против Турции протянулся в то время от Гибралтара до Волги. Османская империя рассматривалась тогда как общий враг и государств Европы, и крепнувшей в сражениях Московской Руси, заявившей права на золотоордынское наследство, включавшее в себя не только Казанское и Астраханское ханства, но и земли Северного Причерноморья. На те же территории, а иногда даже и на московский престол, претендовали крымские ханы. Если бы не Турция, которая "была единственным скупщиком захваченных татарами пленных и награбленного имущества", то еще в XVI или, по крайней мере, в XVII веке Россия и Речь Посполитая, поодиночке или объединившись, смогли бы покончить с постоянно досаждавшим им Крымским ханством [7, с.17-18]. Однако история распорядилась иначе.
Завоевание южнорусских степей Россией затянулось до конца XVIII столетия. "Спокон века, еще со времени Святослава, писал Н. Я.Данилевский, боролись за них с ордами кочевников сначала русские князья, потом русские казацкие общины и русские цари. Зачем же и с какого права занесло сюда турецкую власть, покровительствовавшую хищническим набегам? То же должно сказать и о Крымском полуострове, хотя и не принадлежавшем исстари к России, но послужившем убежищем не только ее непримиримым врагам, но врагам всякой гражданственности, которые делали из него набеги при всяком удобном случае, пожигали в огне и посекали мечом южные русские области до самой Москвы. Можно, пожалуй, согласиться, что здесь было завоевано государство, лишена своей самостоятельности народность; но какое государство и какая народность? Если я назвал всякое вообще завоевание национальным убийством, то в этом случае это было такое убийство, которое допускается и божескими, и человеческими законами, убийство, совершенное в состоянии необходимой обороны и вместе в виде справедливой казни". Как бы непривычно жестко ни звучало высказывание выдающегося отечественного мыслителя это высказывание умственно свободного человека, свободного от "лучших традиций либеральной русской интеллигенции", никогда не признававшей для своего народа прав на самобытное существование и национальный взгляд на историю.
Овладение Крымским полуостровом стало одной из важнейших внешнеполитических задач Российской империи на протяжении всего XVIII столетия. Россия и состоялась собственно как империя в борьбе за обладание Крымом и Черным морем. Судьба Северного Причерноморья была решена не столько на полях сражений, сколько на полях и огородах крестьян-переселенцев, упорно наступавших на Дикое поле, отделявшее Крымское ханство от оборонительных линий российского государства. Именно поэтому вторжения в Крым армий русских генералов Миниха и Ласси в 17371738 годах единственным своим итогом имели опустошение полуострова. Разрыв между освоенной к тому времени русскими территорией Дикого поля и оккупированными в ходе этих военных экспедиций землями был еще слишком велик, чтобы их можно было включить в состав Российской империи. Только после того, как на вновь освоенных пространствах был подготовлен необходимый плацдарм, включение Крыма в состав российских владений стало практически возможным.
Понимание стратегической цели русской колонизации имелось и у правителей Крымского ханства, и у европейских противников России. Не случайно последний поход крымских татар под руководством хана Крым-Гирея в 1768 году был направлен на так называемую Новую Сербию область близ Елисаветграда (Кировограда), отвоеванную переселенцами у степи в середине XVIII столетия.
Та видимая легкость, с которой армия В.М. Долгорукова в 1771 году овладела Крымским полуостровом, была подготовлена тремя веками тяжелой борьбы, в ходе которой русские оборонительные рубежи от Оки продвинулись к низовьям Днепра и Дона. Не завоевание Крыма открыло путь к колонизации Северного Причерноморья. К этому времени она уже фактически началась. Успехи русского оружия только позволили преодолеть вооруженное сопротивление со стороны Турции и Крымского ханства, направленное на то, чтобы остановить этот процесс.
Медаль На присоединение к России Крыма и Тамани Медальер К. Безродной. 1783 г. Бронза Аверс, реверс © 2007 Государственный исторический музей Присоединение Крыма к России несколько опередило приближение к нему колонизационной волны с севера. Но уже в первой половине XIX века она захлестнула полуостров. Так, городское население территорий, составлявших Таврическую губернию, с 1795 по 1850 годы выросло в десять раз, а все население с 1811 года до середины столетия увеличилось более чем в шесть раз. Темпы освоения земель Новороссии (в том числе и Крыма), превосходили аналогичные и одновременные с ними темпы колонизации американского Запада. При этом в отличие от судьбы индейских племен, частью уничтоженных полностью, частью загнанных в резервации, в ходе новороссийской колонизации ни один из причерноморских этносов не исчез. Этническая карта Северного Причерноморья, наоборот, даже пополнилась за счет колонистов выходцев из различных стран Европы.
С первых же лет включения Крыма в состав России начинается его интенсивное культурное освоение. Если Петр I, прорубив "окно в Европу", вывел Россию "к передовой границе социально-исторического и технического развития континента", то Екатерина II, "распахнув дверь" в Черное море, открыла России "вход в древнейшее лоно Европы, в ее внутренние, утробные воды, на берегах которых зачиналась античная цивилизация".
Таврида стала духовной "пуповиной", соединившей Россию с европейской прародиной, сделала ее обладательницей собственных памятников классической древности, которых так не хватало "Третьему Риму" для самоутверждения как империи.Не было во всей России ни одного сколько-нибудь значительного писателя или поэта, не побывавшего в Крыму или не посвятившего ему хотя бы несколько строк (от Пушкина с его восторженным "Волшебный край, очей отрада", до горестного "Здесь обрывается Россия над морем Черным и чужим" Мандельштама.
Максимиллиан Волошин. Облака (авторское название прочесть не удалось, окрестности Коктебеля). Акварель. 1929Крымская тема органично и глубоко вошла в ткань русской культуры, русская культура накрепко запечатлелась в современном облике Крыма. "А оригинальный русский сплав всех известных стилей архитектуры, градостроительства, паркостроения с бессмертной красотой приморья и Главной гряды Крымских гор вызвали к жизни уникальный "ансамбль искусств" Южного берега Крыма. И вот создание этого антропогенного ландшафта и является главным вкладом России в формирование облика нашего полуострова".
Крым. Ласточкино гнездо (видна скала Парус, город Ялта и гора Медведь)Особенно хотелось бы подчеркнуть какую-то мистическую связь Крыма с судьбой правителей России, начиная со смерти Александра I и до форосского "заключения" М.Горбачева, когда практически каждое судьбоносное для России событие имело прямую или опосредованную связь с Крымом. Например, причиной смерти Александра I стала простуда, полученная им во время поездки по Южному Берегу, после чего московский митрополит Филарет проклял Крымские горы. Брат Александра император Николай I, удрученный неудачами в ходе Крымской войны, то ли покончил жизнь самоубийством, то ли, тяжело заболев, осознанно выбрал смерть, а не выздоровление.
Что же касается собственно Крымской войны, то она занимает место среди крупнейших и наиболее драматичных конфликтов в мировой истории. По сути, она была войной цивилизационной. Вся Европа объединилась против России, которой было отказано в праве войти на равных в "семью европейских народов". Героическая оборона Севастополя в годы Крымской войны принесла ему имя "города русской славы".
Панорама "Оборона Севастополя 1854-1855 гг." (Музей героической обороны и освобождения Севастополя)Крымская война совсем не случайно отделена практически равными хронологическими отрезками от Великой Французской и Великой Октябрьской революций. Главным итогом поражения победоносной империи стал слом царистского самосознания русского народа, что является самой характерной чертой завершающего периода российской имперской истории. Еще накануне войны, по меткому замечанию П.А.Валуева, Россия представляла собой "гладкое поле, где воля правительства не встречает преград" [14, с.144]. Она была надеждой и оплотом всех европейских реакционных сил.
Сидя в оренбургской глуши, мудрый ученый-востоковед В.В.Григорьев делился своими заветными мыслями с одним из корреспондентов: "Крымская война будет иметь своего двойника в Империи. Дай Бог только, чтобы роль французов и англичан досталась в этой компании народу, а роль России помеществу" [15, с.473]. Что и случилось. Прошло не так уж много времени, и Россия стала центром мировой революции...
Что же касается революции русской, то Крымскому полуострову пришлось пережить одни из самых драматических страниц кровавой междоусобицы гражданской войны. Оставаясь "последним оплотом Российской империи", Крым в холодном декабре 1920 года превратился во "всероссийское кладбище", над которым не заходило "Солнце мертвых". Символично, что уходящая Россия отправилась к чужим берегам от священных стен Херсонеса-Корсуня, оставляя купель Святого Владимира во власти красных безбожников.
Новая Россия строила свой новый мир как бы с чистого листа. Революция освободила огромную энергию, копившуюся на протяжении столетий в народной толще.Ее преобразующая сила за 70 лет советской власти коренным образом изменила облик полуострова.
В годы Великой Отечественной войны Крым не раз был в центре событий, оказавших влияние на судьбу России и мира. Сегодня не часто вспоминают, что решение Гитлера в конце лета 1941 года повернуть свои наступающие армии с московского направления на Украину и Крым во многом предопределило исход войны. 21 августа он издал приказ, в первом пункте которого говорилось: "Важнейшей целью до наступления зимы считать не захват Москвы, а захват Крыма". В результате немецкие войска потеряли реальную возможность овладеть столицей СССР. После войны гитлеровские генералы назовут это решение фюрера роковым, предопределившим поражение Германии во Второй мировой войне.
А.А.Дейнека. Оборона Севастополя. 1942. Русский музей. ЛенинградГероическая оборона Севастополя, трагедия Крымского фронта, Аджимушкай, штурм Сапун-горы навсегда останутся в анналах русской военной истории. Так же, как Крымская конференция 1945 года в истории мировой дипломатии.
И.Сталин, Т.Рузвельт и У.Черчилль. Ялта. Февраль 1945. Решения конференции в Ялте способствовали обретению Советским Союзом статуса сверхдержавы. Под сенью этого статуса, Крым переживает свой "золотой век", становится подлинной всесоюзной здравницей, местом массового паломничества миллионов нетребовательных советских отдыхающих.
После выселения из Крыма в 1941 году немцев и в 1944 году татар, армян, греков и болгар, он становится типичной русской провинцией. Передача полуострова в состав Украины практически не отразилась на образе жизни крымчан. Ситуация изменилась с началом перестройки, когда сквозь трещины фальшивой позолоты проступили пугающие очертания нового мирового порядка. Крым пришел в движение, охватившее самые широкие народные массы. Возможность развала единого государства потребовала быстрого принятия каких-либо политических решений. В Крымской области прошел первый в СССР референдум, в результате которого она повысила свой статус до автономии, и получила право участвовать в подписании нового союзного договора. Право, так и оставшееся не реализованным.
Сергей Киселёв,
к.ф.н., доцент Таврического национального
университета им.В.И.Вернадского
Выступление на конференции
«Крым Россия: общие судьбы, неразрывные связи»
22 апреля 2008 года
в Русском культурном центре г. Симферополя
источник