Рекламный блок.

История танка «Шерман» начинается в 1939 году. Именно тогда американские военные, несколько ошарашенные масштабами танковых баталий Старого Света, вдруг вспомнили, что в американской армии количество этих полезных машин едва превышает три сотни. Причем с большинством из них европейские танки в одном ангаре бы не встали. Генералитет срочно потребовал дать армии средний танк. Надо сказать, что до этого момента американские конструкторы не делали средних танков и не знали, чем последние должны отличаться, к примеру, от легких. Руководствуясь, в основном, слухами, которые разведка выдавала за разведданные, конструкторы решили, что средний танк должен быть больше, чем легкий, и иметь вооружение помощнее. Что понимается в Европе под мощным вооружением, было неизвестно, поэтому было решено попросту воткнуть в танк восемь пулеметов и посмотреть, что получится. Так родился средний танк М2. Известно, что из шести членов комиссии Артиллерийского Департамента, первыми увидевшими новый танк, трое застрелились, двое упали в обморок, а один сделался буен и едва не загрыз главного конструктора. В результате вместо 1000 машин было изготовлено чуть меньше сотни, причем их сразу спрятали и никому не показывали. Некоторое их число чуть позже отправили в СССР. Русские в это время рубились с немцами где-то на Волге и готовы были считать танком любой фургон, лишь бы у него были гусеницы. Поскольку в Америке русские методы управления конструкторским процессом считались предосудительными, то никого из конструкторов не расстреляли и даже не сослали на Юкон. Тем не менее, армии был нужен средний танк с мощным вооружением. Кто-то из конструкторов, брат которого воевал в Англии на «Харрикейне», предложил довести число пулеметов до двенадцати, но всем уже было ясно, что основным оружием танка должна быть пушка. Оставался открытым воспрос - где эта пушка должна располагаться. Часть проектировщиков, так называемые «башнисты», считала, что, согласно новейшим веяниям, пушка должна располагаться в башне. Остальные, «корпусники», поднимали их на смех, утверждая, что только идиот воткнет мощную пушку в дурацкую вращающуюся конструкцию. По их мнению, лучшим местом для трехдюймового орудия будет какой-нибудь небольшой выступ на корпусе. В результате было принято компромиссное решение. На танк поставили две пушки, причем ту, что побольше, - в корпус, а ту, что поменьше, - в башню. При этом злые «корпусники», чтобы посмеяться над «башнистами», в ночь перед испытаниями присобачили на башню еще одну башенку, поменьше, с пулеметом. Дескать, хотели башни - подавитесь. Танк назвали М3 «Генерал Ли», хотя многие возражали, считая, что в этом можно усмотреть китайское влияние. В этот раз никто из членов комиссии не застрелился, а в обморок упал только один, что сочли добрым знаком. Танки были отправлены в Африку, где в это время Роммель гонял англичан, останавливась только для того, чтобы намазаться кремом для загара и попить водички. Загнанные аж к Каиру англичане вежливо приняли заокеанский подарок, хотя что у них было на душе - не узнает никто. Эффективность танка превзошла все ожидания: при первом боевом столкновении экипажи трех новейших Pz III умерли от смеха и поле боя осталось за англичанами. Танк уважительно назвали «Последней надеждой Египта», на что кто-то из танкистов мрачно заметил, что если уж Египет может надеяться только на ЭТО, то Империи - конец. Скоро на театре боевых действий появились и американские танкисты. Немного повоевав, они потребовали, чтобы им дали танк с одной пушкой, но зато в башне. Многие инженеры возражали против такой революционной переделки конструкции, справедливо указывая на то, что в таком танке уже нельзя будет играть в бейсбол, а проекты оборудовать танк душевой окончательно канут в Лету. Но танкисты стояли на своем, указывая на то, что им стыдно воевать на танке, над которым смеются их английские и немецкие коллеги. На сторону танкистов стал генерал Паттон, пообещав пристрелить Главного Конструктора из своего любимого револьвера с перламутровой рукояткой, и инженеры, покряхтев, выдали, наконец, танк нормальной конструкции. В этом танке как в зеркале отразились все особенности американской танкостроительной школы. В частности, американцы считали, что высота танка обязательно должна превышать его ширину. Кроме того, один из них, в свое время ездивший в командировку в Россию, утверждал, что по русским требованиям пушка должна быть как можно короче, чтобы не втыкаться в землю. Ему указывали на то, что танк обычно ездит башней вверх, поэтому пушка никуда воткнуться не может, но конструктор уперся, и на танк воткнули пушку, которую у немцев или русских уже постеснялись бы поставить в танк. Новый танк назвали «Шерман» и отправили в Африку добивать немцев. Танки М3 опять загнали в Россию - у русских на лето намечался крупный мордобой на какой-то дуге с труднопроизносимым названием, и они были готовы взять любой самоходный сарай, лишь бы у него была пушка. Немцы добивались с трудом, а их новейшие бронемонстры под названием «Тигр» быстро вбили в голову американских танкистов всемирную танкистскую мудрость: «Танки с танками не воюют. По крайней мере, с «Тиграми» - точно». Американские танкисты чувствовали себя немного обманутыми - вроде получили, наконец, средний танк, и башня у него есть, а вот опять не вытанцовывается. При высадке в Сицилии американские танкисты обогатились новым боевым опытом, который гласил, что в задницу можно подбить кого угодно, а также, что наступать на врага, у которого нет нормальной противотанковой обороны, - сущее удовольствие. Впереди была высадка во Франции... Тем временем русские, выпрямившие, наконец, свою непонятную дугу, сообщили своим союзникам, что "Тигр" - это фигня, а вот есть у немцев еще одна кошка, «Пантера», так вот та - полный вперед. И вообще, в свете русского опыта, чем длиннее пушка на танке - тем лучше он справляется, если столкнется с танками противника. Конструкторы, наученные горьким опытом, начали шевелиться быстрее и как раз к началу высадки в Нормандии представили два опытных образца с длинной, по американским меркам, пушкой. Но военные презрительно обфыркали новую машину, и с десантных катеров бодро запрыгали «Шерманы» с короткими пушками. Первые же столкновения с немецкими танками вызвали шквал писем от танкистов к инженерам. Содержание большинства из них сводилось к перечислению того, что танкисты сделают с инженерами, если останутся живы. Надо сказать, что хитрые англичане, получавшие «Шерманы» от американцев, поставили в некоторые из них длиннющие противотанковые пушки и теперь смело дрались с немцами. Американцы же вынуждены были прибегать ко всевозможным тактическим приемам, военным хитростям и подлостям. В частности, однажды батальон «Шерманов» притворным бегством заманил несколько «Пантер» на берег моря. С трудом вскарабкавшиеся на гребень дюны "Пантеры" узрели наставленные на них жерла орудий главного калибра линкора «Нельсон». Линкор гнусно ухмыльнулся и со словами: «А ну, кто тут маленьких обижает», - испарил две «Пантеры», вынудив остальных спасаться бегством. Но, естественно, такое не могло продолжаться долго, «Шерману» была нужна более мощная пушка. Однако при проведении сравнительных испытаний выяснилось, что у длинной пушки слабее фугасный снаряд, меньше боекомплект и, вообще, от нее дым и пыль. Военные заспорили. Одни утверждали, что танки с танками не воюют и пристрастие к длинным стволам говорит о проблемах в сексуальной сфере. Другие, особенно те, кто успел посидеть в «Шерманах» под огнем «Пантер», лезли в драку и кричали, что сейчас разберутся, у кого какие проблемы. Паттон опять стал хвататься за револьвер, но наконец какой-то флегматичный техасец высказался в том смысле, что никто не мешает иметь во взводе и те и другие «Шерманы». Снабженцы, которым не улыбалось снабжать танки двумя видами боеприпасов, попытались, было, возбухнуть, но им пообщали устроить путешествие до Сен-Ло и обратно в "Шерманах" с короткими пушками, и те моментально заткнулись. Ближе к осени 44-го года американские танкисты получили, наконец, «Шерманы» с длинной пушкой, хотя и немного. Проблемы это, однако, не решало, поэтому были придуманы новые хитрости. В частности, при столкновении с противником полагалось стрелять (и попадать) в него как можно чаще. Случалось, что молодые немецкие танкисты после этого вылезали из танков и ложились на землю, держась руками за уши. В это время их можно было брать голыми руками. Иногда американские танкисты обвешивали свой танк мешками с песком. Такой прием позволял резко увеличить скорость танка, сбросив все мешки разом, а также обмануть недалекий немецкий танк следующим диалогом: Пантера: Простите, а Вы, случайно, не американский танк М4А3Е8 «Шерман»? Шерман: Что Вы, мэм, мне такое и не выговорить. Пантера: А кто же Вы тогда? Шерман: По-моему, это очевидно. Я - кучка мешков с песком. Пантера: А почему Вы тогда движетесь? Шерман: Не вижу, почему кучка мешков с песком не может двигаться, если ей захочется. К тому же сегодня какой ветер... Пантера: Так Вы точно не американский танк М4А3Е8 «Шерман»? Шерман: Вы можете быть абсолютно уверены в этом. После этого «Пантера», обычно, отъезжала, только для того, чтобы получить бронебойный снаряд в корму. Еще одной военной хитростью было создание танка М4А3Е2 «Джумбо» (вопреки традиции называть свои танки в честь генералов - участников внутриамериканских разборок, этот танк был назван в честь слона, который умел летать на своих ушах). Этот танк, внешне похожий на обычный «Шерман», был забронирован по самое не могу. В результате, один из немецких командиров, увидев, как «Шерман» движется после пятого попадания, заразительно рассмеялся, вылез из своего Тигра и сдался в плен. Говорят, он продолжал смеяться вплоть до самой репатриации. В результате всех этих мероприятий, а также благодаря тому, что американские танкисты усвоили, наконец, мудрое правило, что семеро на одного - это в самый раз, большинство сражений американцы выигрывали. По-крайней мере, по очкам. Несмотря на все эти недостатки, американские танкисты любили свои машины. Потому что тех, кто их не любил, переводили на «Стюарты», а над этими танками смеялись даже японцы. Кроме того, танк был прост в обслуживании и фирма давала на него трехгодичную гарантию, а поврежденные танки обменивались в сервисных центрах на новые совершенно бесплатно. Танки неплохо ездили по ровным дорогам, а те, что были поставлены в Россию, - и по неровным. Кроме того, в «Шермане» командир имел отдельное рабочее место и мог во время боя вместо того, чтобы суматошно кидать снаряды в пушку, почитать книжку или карту, послушать радио или посмотреть в наблюдательные приборы. Недаром в СССР танк «Шерман» заслуженно получил почетное прозвище: «Лучший танк для службы в мирное время». Наконец, нельзя не вспомнить и о темной странице в истории танка «Шерман». Этот танк надолго стал символом угнетения чернокожего населения Америки. Дело в том, что заряжающим на Шерман часто ставили негра, и пока остальной экипаж двигал рычагами, стрелял из пушки и пулеметов, орал по радио и вообще занимался интересным делом, несчастный чернокожий танкист вынужден был монотонно кидать в пушку снаряды весом почти в семь кг. 90 снарядов, 600 кг переносил несчастный негр на руках от боеукладки к пушке. Некоторые расистски настроенные командиры «Шерманов» специально брали двойной запас снарядов, чтобы доставить несчастному заряжающему еще больше работы. И часто над полем битвы неслась, вплетаясь в гром выстрелов и рев двигателей, старинная песня, звучавшая когда-то над плантациями Алабамы и Луизианы: Енота поймать нелегко, нелегко. Хахай-эйхо. Хозяин смеется, а луна высоко. Хахай-эйхо.

Дело в том, что заряжающим на Шерман часто ставили негра,

И сия традиция осталась по сей день. Что обьясняет нежелание американских военных ставить на свои монстры АЗ (автомат заряжания): негр завсегда дешевле, а если сломается, заменить его в бою легче, чем АЗ.

смешно К истории имеет весьма косвенное отношение, но таки по мотивам
К слову

Несмотря на все эти недостатки, американские танкисты любили свои машины. Потому что тех, кто их не любил, переводили на «Стюарты», а над этими танками смеялись даже японцы.

эти стюарты в россию и поставлялись, поскольку никому более их было даром не нужно, а у русских была пословица насчет "дареному коню в жопу не смотрят". Правда, поскольку часть этих "коней" даже до полей сражения не доезжала, а восстановить сие "чудо техники" было не очень чтоб легко, то к середине 42 года было попрошено "больше ВОТ ЭТО не присылать"