Рекламный блок.

К ВОПРОСУ О "ГЕНОЦИДЕ" КРЫМСКО-ТАТАРСКОГО НАРОДА. «Татарский вопрос» в годы оккупации. - 1
Андрей Мальгин

"Настало время разбирать исторические "завалы", - считает кандидат философских наук, историк, политолог, генеральный директор Республиканского краеведческого музея Андрей МАЛЬГИН, автор статьи "Руководство партизанским движением Крыма в 1941-42 гг. и "татарский вопрос", приуроченной к 1 ноября - началу партизанского движения Крыма.

"Какие-либо попытки завязать серьёзный разговор на эту тему настороженно воспринимаются как в научном сообществе Крыма, так и в крымском обществе в целом, поскольку якобы способны вызвать "межнациональную напряжённость" - рассказывает Андрей Витальевич. - Это "табу" однако никак не способствует взаимопониманию, потому что изымает из новейшей истории полуострова один из ключевых моментов". Доводы известного историка показались нам аргументированными: "Крымская правда" публикует выдержки из научной публикации1.

Тема коллаборационизма вообще и в особенности в среде крымских татар в период оккупации Крыма немецко-румынскими войсками в 1941- 1944 годах до сих пор является чрезвычайно болезненной. Обвинение в массовом сотрудничестве с немецко-фашистскими захватчиками, послужившее обоснованием для принудительного выселения всех крымских татар с территории полуострова, было снято в 1967 году, как огульное. Тем не менее пересмотра проблемы в советской исторической литературе не произошло. В советской (и не только в советской) литературе о второй мировой войне прочно укоренилось представление о том, что "массовое сотрудничество" крымских татар с оккупантами имело место, что, в частности, отразилось на трагической истории партизанского движения в Крыму, которому пришлось вести борьбу с фашистами фактически в условиях противодействия местного татарского населения. Напротив, в среде крымских татар, с 1953 года начавших борьбу за возвращение на свою родину, укоренилось представление о том, что они стали жертвой клеветы и что все обвинения в их адрес были сфальсифицированы. В этой связи "под ударом" теперь уже со стороны крымских татар оказалось руководство партизанским движением Крыма, которому было выдвинуто обвинение в том, что оно намеренно искажало действительную картину событий и пыталось переложить ответственность за неудачи партизанского руководства на крымских татар.

Пока ещё мы вынуждены констатировать острый недостаток обоснованных данных о роли крымских татар (а также представителей других народов) в движении сопротивления в Крыму, равно как и в коллаборационистских организациях. Проблема, о которой мы говорим, имеет многоаспектный характер. Нам бы хотелось затронуть лишь один, но чрезвычайно важный её момент - появление так называемого "татарского вопроса" перед руководством партизанским движением Крыма и решение его в тяжёлой обстановке кризиса партизанской борьбы осенью 1942 года.

28 октября группировка войск противника под командованием генерал-лейтенанта Эриха фон Манштейна в составе 11-й немецкой армии и частей 3-й румынской армии прорвала Ишуньские укрепления и вторглась на территорию полуострова. Разбитые части советских 51-й и Приморской армий поспешно отступали: первая - в направлении Керчи, вторая - на Севастополь. Руководство республики было эвакуировано в Краснодар, а затем перебралось в Сочи. В эти же дни к местам расположения в соответствии с заранее разработанным планом выдвинулись и большая часть партизанских отрядов, штабы районов и главный штаб. К партизанам присоединилось также значительное количество отставших от своих частей военнослужащих, которые частично вливались в уже существовавшие отряды, а частью образовывали новые. В результате в ноябре 1941 года в Крымских горах действовали 27 партизанских отрядов общей численностью 3,456 человек (из них около тысячи - военные). В тылу врага разворачивалась масштабная партизанская война. О её размахе лучше всего сказал командующий немецко-румынскими силами, будущий фельдмаршал Манштейн: "Партизаны стали реальной угрозой с того момента, когда мы захватили Крым (в октябре-ноябре 1941 года). Не может быть сомнения, что в Крыму существовала весьма разветвлённая партизанская организация, которая создавалась долгое время. Тридцать истребительных батальонов... представляли собой лишь часть этой организации. Основная масса партизан находилась в горах Яйла. Там, вероятно, с самого начала было много тысяч партизан...".

В полосе действия 11-й армии довольно быстро возникла целая система антипартизанских мероприятий, которая затем была использована во всей немецкой армии на Восточном фронте. Первоначально задачи борьбы с партизанами были возложены Манштейном на начальника его контрразведки, однако командующий "очевидно, не был удовлетворён... предпринятыми его войсками мерами по ликвидации угрозы со стороны партизан". Уже 29 ноября 1941 года Манштейн отдаёт приказ "Об организации и методах борьбы с партизанами" - создаётся специальный штаб по организации антипартизанских действий под руководством майора генштаба Стефануса. Нередко для борьбы с партизанами немцам приходилось привлекать ещё более значительные силы, как это было, например, в ходе декабрьских боёв в лесах госзаповедника, когда им так и не удалось уничтожить центральный штаб партизан, а также во время так называемого большого прочёса в июле 1942 года, когда против партизан были задействованы до 20 тысяч военнослужащих немецких и румынских частей и крымскотатарские добровольцы. Характерно, что немцы почти вдвое преувеличивали количество партизан, скрывавшихся в Крымских горах (Манштейн полагал, что в горах находится около 6 тыс. партизан), - это также говорит об интенсивности партизанских действий. Согласно донесениям штаба Мокроусова, за два месяца боёв партизанами было уничтожено более 600 солдат и офицеров противника.

Тем не менее партизанам пришлось не легче, чем тем, против кого они боролись. Дело здесь было не только в том, что командование 11-й армии быстро оценило размах угрозы и организовало активное противодействие партизанам. Уже в начале оккупации партизаны столкнулись с большими трудностями. Местность, хотя сильно пересечённая и покрытая лесом, в действительности не представляла надёжного укрытия, будучи небольшой по площади и насквозь прорезанной дорогами. Отрядам, состоявшим преимущественно из невоенных, пришлось вести боевые действия высокой интенсивности с хорошо подготовленным и оснащённым противником, вовсе не походившим на врангелевскую "стражу" периода гражданской войны.

Ещё одним исключительно важным фактором, осложнившим деятельность партизан, стало внезапно проявившееся и непрогнозированное ранее отношение определённой части местного населения к оккупантам, это касалось не только отдельных лиц, но целых групп. В частности, Манштейн в своих воспоминаниях отмечал следующее: "Татары сразу же встали на нашу сторону. Они видели в нас своих освободителей от большевистского ига, тем более что мы уважали их религиозные обычаи. Ко мне прибыла татарская депутация, принёсшая фрукты и красивые ткани ручной работы для освободителя татар "Адольфа эфенди". Такие дружественные встречи имели место по всему Крыму, например, командир (затем боец) Судакского партизанского отряда Э. Юсуфов в своём донесении сообщал: "При оккупации немецкой армией Крыма, в частности, Судакского района, по данным разведки, в деревнях: Ай-Серез, Ворон, Шелен, Кутлак, в особенности в Отузах, со стороны большинства населения была организована специальная встреча немцам. Встреча совершалась букетами винограда, угощением фруктами, вином. В это число деревень можно отнести и деревню Капсихор...".

О причинах, толкнувших значительную часть крымскотатарского населения к сотрудничеству с немцами, написано достаточно много, однако наиболее красноречиво об этом свидетельствуют немецкие документы: "До 1926-1927 годов Советы как-то считались с татарскими традициями, - сообщалось в одном из донесений, - но после того, как сюда начали поселяться евреи, татары начали протестовать, а это вызвало подавление татарских элементов, и особенно за то, что они упорно держались своей веры, языка, своей культуры, своего уклада жизни. Их религиозная деятельность беззастенчиво подавлялась. Это всё является, - делал вывод автор донесения, - главным основанием того, что татары, в своей широкой массе - крестьянское население, были чужды большевизму, а власть имущие советские господа считали их людьми низшего сорта". Манштейн, как и другие немецкие источники, изображает дело таким образом, что местные деятели из числа крымских татар сделали первый шаг навстречу "освободителям", однако, судя по всему, этому предшествовала определённая агентурная работа сторонников германской ориентации в крымскотатарской среде, прежде всего в эмиграции. Так или иначе, но командование 11-й армии незамедлительно воспользовалось ситуацией, понимая, что она ценна не только созданием дружественной атмосферы для немецких войск, но и возможностью использовать это дружеское отношение в борьбе с противником. О том, какое это имело значение, говорит то обстоятельство, что зона непосредственной дислокации партизанских отрядов находилась на территории Алуштинского, Балаклавского, Бахчисарайского, Зуйского, Карасубазарского, Куйбышевского, Старокрымского, Судакского, Ялтинского и части Симферопольского районов, где как раз и была сосредоточена основная часть крымскотатарского населения. Со своей стороны, германское командование предприняло оперативные меры для того, чтобы расположить крымских татар к сотрудничеству. В одном из первых приказов Манштейна после вступления частей его армии в Крым говорилось: "Всем задействованным войскам против партизан ещё раз довести до каждого, что в этом деле важна помощь гражданского населения, особенно татар и мусульман, ненавидящих русских... Для этого необходимо не допускать каких-либо неоправданных действий против мирного населения. Особенно требуется корректное обращение по отношению к женщине. Необходимо постоянно уважать семейные традиции татар и мусульман и их религию. Также требую неукоснительного уважения к личному имуществу, сохранности скота, продовольственных запасов сельских жителей". Вскоре при помощи немецкого военного руководства активисты коллаборационистского движения развернули деятельность по формированию органов национального самоуправления, вовлекая в неё всё более широкие слои населения.

Эта ситуация оказалась полной неожиданностью для руководства Крымского обкома ВКП(б) и для непосредственного командования партизанскими силами в Крыму. Вскоре начались и другие трудности.

Уже первые дни партизанской деятельности показали, что далеко не всё соответствует заранее разработанной стратегии. Стремительный прорыв немцами перекопских укреплений привёл к тому, что из 29 отрядов четыре вообще не вышли к местам дислокации (Красноперекопский, Лариндорфский, Фрайдорфский и отряд работников НКВД, из которого явился только штабной комендантский взвод). Не появился в лесу ни один созданный Геновым из жителей крымскотатарских сёл отряд в зоне 2-го района. Не пришли и некоторые из партизанских руководителей, в частности, комиссар 4-го района М. Селимов, отозванный в последний момент в распоряжение обкома. Забазировавшиеся отряды сразу же столкнулись с дезертирством, которое иногда принимало массовый характер. Бывший боец, впоследствии комиссар 6-го партизанского отряда А. Сермуль рассказывал, что около трети списочного состава 3-го Симферопольского отряда не выразили желания идти в лес и вернулись домой уже с места сбора отряда 1 ноября 1941 года. Столкнувшись с трудностями, часть партизан решила пробиваться к Севастополю, часть просто расходилась по домам. Некоторые дезертиры переходили на службу к оккупантам, становясь проводниками, полицейскими. Иногда дезертирами оказывались довольно высокопоставленные партизанские руководители. Например, начштаба 5-го района Иваненко, начальник комендантского взвода центрального штаба Лукин, начштаба Бахчисарайского отряда Достмамбетов, командир группы 2-го Симферопольского отряда Сайдашев, комиссар Судакского отряда А. Измаилов, комиссар Балаклавского отряда Беткелиев, командир Кировского отряда Алдаров. Известны случаи ухода из мест расположения целыми отрядами. Достаточно хорошо известна благодаря докладной записке, которую оставил разведчик-связист этого отряда Б. Османов (в дальнейшем видный деятель крымскотатарского национального движения, отец Ю. Османова, лидера НДКТ, погибшего в 1993 году), история исчезновения Куйбышевского отряда. Из неё явствует, что 1 ноября 1941 года Куйбышевский партизанский отряд, созданный на основе районного истребительного батальона, в составе 115 человек (не менее 100 человек татар, человек 6 русских, остальные других национальностей) под командованием инструктора РК ВКП(б) Ибраимова, начштаба, председателя Куйбышевского райсовета Аметова, комиссара отряда, замдиректора Фотисальской МТС Макьянова вышел к месту своей дислокации. "Отряд имел очень богатые базы. Мука, макароны, а также медикаменты могли бы обеспечить года на два весь контингент отряда... - сообщал Османов. - Командир отряда Ибраимов при первых же орудийных выстрелах из деревни Ангигуль бросил отряд и ушёл в деревню, объявив партизанам, что кто желает, пусть идёт домой: "Я хорошо знаю, какой немец - в 1918 году прошёл отсюда со своими орудиями, грозной техникой. А сейчас нам тем более не удержать его с нашим вооружением". С его уходом ушли более 50 человек, частично разграбив базы отряда. После него командиром отряда стал Меджметдинов - работник милиции. (...) Командование отрядом... неофициальным путём отдало приказ всем желающим возвратиться домой, что ускорило разгром отряда немцами, так как все неблагонадёжные лица, возвратившись, связались с немцами и указали им пути подхода... Работа среди партизан не велась. 13 ноября 1941 года немцы внезапно напали на отряд, застав врасплох бойцов. Работники штаба в этот момент оказались в стороне с группой красноармейцев, желая вместе с ними пробиться в Севастополь. Отряд бой не принял, за исключением меня, Лазинского, Супруна и Бекирова. После этого Куйбышевский отряд больше не собирался. ...Я имел связь со всеми отрядами Крыма и узнал, что ни в одном из них не имеется ни одного партизана из Куйбышевского отряда".

Аналогичная история произошла и с партизанским отрядом, созданным из жителей деревни Стиля.

В своём донесении Мокроусов называет общую цифру дезертировавших - 1200, сообщая, что в первые два месяца дезертировал 891 человек, "в основном татары". Информация о том, что дезертировали главным образом татары, содержится в нескольких документах. Об этом, в частности, говорит И. Вергасов, командир 4-го района, в беседе с секретарём обкома Булатовым после эвакуации на Большую землю. На вопрос секретаря обкома, сколько в 4-м районе было татар, Вергасов отвечает: "Всего татар было 130 человек до слияния с 5-м районом (оно произошло в марте 1942 года). Татары пятого района никакими боевыми действиями не занимались, никакие операции не производили, за исключением некоторых. Уже при мне дезертировало 40 человек, при этом ушла основная масса татар. Остались 2-3 человека. Из 40 человек дезертиров было 30 татар, главным образом в Балаклавском отряде". Надо думать, речь идёт о дезертирстве из двух отрядов 5-го района, влитых в 4-й район. О дезертирстве партизан-татар из отрядов своего, 4-го района, Вергасов не сообщает.

Аналогичную картину рисует в своей докладной записке и замначальника ОО центрального штаба Попов: "Когда мы первые дни находились в лесу, то в отдельных партизанских отрядах было большое количество татар. Например, в Алуштинском районе (здесь не вполне ясно, идёт речь об Алуштинском партизанском отряде или о 3-м районе, в который входил этот отряд. - Авт.) их было до 100 человек, но в результате татары дезертировали из отрядов". Действительно ли дезертирство приняло особый размах именно среди крымских татар? Документы не дают возможности ни подтвердить, ни опровергнуть приведённые сведения - у нас нет списочных данных по национальному составу дезертиров. А. Сермуль говорит, что из Симферопольского отряда дезертировали "как татары, так и русские".

И всё же с большой долей вероятности можно предположить, что партизаны-татары оказывались более склонными к дезертирству. Во-первых, потому что в отношении крымских татар оккупационными властями проводилась специальная политика, велась агитация и, во-вторых, потому что в отличие от весьма значительного количества нетатар дезертирам-татарам было куда идти - они представляли собой местное население, в то время как нетатары были либо выходцами из других районов Крыма, либо вообще военными, отбившимися от своих частей или попавшими в окружение. В отличие от всех других у татар был реальный выбор - уходить или оставаться.

Ещё одну причину массового ухода крымских татар из отрядов приводит секретарь Судакского райисполкома, комиссар 1-го района, затем Судакского отряда А. Османов: "Второй причиной ухода партизан из отряда, - сообщает он в докладной записке, - в особенности из татар, считаю, что примерно в весенние месяцы к татарским товарищам партизанам не было никакого доверия. Следили за каждым партизаном, часто упрекали их дезертирами, курултайщиками, предателями и т. д. Вследствие такого положения только в мае месяце из ушедших из отряда 21 человека - 9 татар". Весной 1942 г. национальная рознь проникла уже в сами партизанские отряды и также провоцировала дезертирство.

Ещё в большей степени, чем дезертирство, ущерб партизанскому движению нанесла потеря партизанскими отрядами продовольственных баз в конце 1941-42 годов. Собственно, в конечном итоге это вызвало трудности с продовольствием, переходящие в голод, и спровоцировало дезертирство из отрядов в столь широких масштабах. Согласно данным Мокроусова, базы закладывались из расчёта на питание 5-6 тысяч человек сроком до полугода. Однако уже к началу 1942 года базы были в основном потеряны. И. Вергасов объяснял это преступной халатностью ответственных за базирование лиц: "Беда в том, что подбор людей, которые занимались базами, со стороны райкомов и районных отделений НКВД был не партийный, а зачастую предательский. Чем иным можно объяснить такие факты, как: базы располагались близко к сёлам, имели хорошие подъезды для автотранспорта, а люди, которые заготовляли, в основной массе бежали в первые дни оккупации". Разгром баз облегчался тем, что большое количество продуктов не было увезено глубоко в лес, а сосредоточено на так называемых перевалочных базах вблизи дорог.

Вместе с дезертирством и разграблением продовольственных баз партизанам пришлось столкнуться и с фактами прямого сотрудничества представителей местного татарского населения с оккупантами. Проводник-татарин, идущий во главе немецкого или румынского подразделения к расположению отрядов, - вот картинка, без которой не обходятся ни одни партизанские воспоминания о первых днях борьбы в Крыму. "Они, - говорится о крымских татарах в одном из немецких документов, - оказали неоценимую помощь как разведчики, проводники и знатоки страны". Справедливости ради нужно отметить, что проводниками служили не только татары, среди них попадаются и славянские фамилии (Налимский, Лазарев, Коневец).

И всё же татар было больше - их было больше в национальной структуре предгорного населения. "В нападении на партизанские отряды, - докладывал замначальника особого отдела Центрального штаба Попов, - большую роль всегда играют местные татары, которые, хорошо зная лес, дороги и тропы, являются проводниками и всегда приводят с той стороны, откуда их меньше всего ожидали". Проводники сыграли ключевую роль в разгроме немцами подразделений 48-й кавалерийской дивизии, которая прикрывала отход от Перекопа основных частей 51-й и Приморской армий. Последний бой разрозненные остатки дивизии дали в окрестностях Алушты 6 ноября 1941 г. "Целый день 6 ноября, - сообщал в своём рапорте военком дивизии, - мы дрались и скакали от рубежа к рубежу. Последний рубеж в районе деревни Куру-Узень мы удерживали до 16.00. К этому времени татары-предатели из деревни Казанлы вывели к нам в тыл автоматчиков, и создалось такое положение, при котором 68-й кавполк, прикрывавший дорогу Ускут-Карасубазар, оказался совершенно от нас отрезанным". Обращает на себя внимание то, что современники почти всегда говорят, будто помощь, которую получали оккупанты, предлагалась добровольно. Ещё одна форма сотрудничества с оккупантами - разведка дислокации партизанских отрядов, которую осуществляли местные жители по заданию оккупантов под видом пастухов, собирателей ягод, заготовителей леса. Это заставляло партизан подозревать в каждом крымском татарине, появившемся в лесу, вражеского агента. Информирование о партизанских отрядах было поставлено настолько широко, что уже менее чем через месяц после занятия Крыма немецкий штаб по борьбе с партизанами был прекрасно осведомлён о местонахождении центрального штаба Мокроусова.

Ещё одним проявлением враждебности были, как это ни прискорбно, нападения на советских военнослужащих, отставших от своих частей в ходе отступления, на разведчиков и десантников, забрасывавшихся

К ВОПРОСУ О "ГЕНОЦИДЕ" КРЫМСКО-ТАТАРСКОГО НАРОДА. «Татарский вопрос» в годы оккупации.- 2
Андрей Мальгин

"Настало время разбирать исторические "завалы", - считает кандидат философских наук, историк, политолог, генеральный директор Республиканского краеведческого музея Андрей МАЛЬГИН, автор статьи "Руководство партизанским движением Крыма в 1941-42 гг. и "татарский вопрос", приуроченной к 1 ноября - началу партизанского движения Крыма.

"Какие-либо попытки завязать серьёзный разговор на эту тему настороженно воспринимаются как в научном сообществе Крыма, так и в крымском обществе в целом, поскольку якобы способны вызвать "межнациональную напряжённость" - рассказывает Андрей Витальевич. - Это "табу" однако никак не способствует взаимопониманию, потому что изымает из новейшей истории полуострова один из ключевых моментов". Доводы известного историка показались нам аргументированными: "Крымская правда" публикует выдержки из научной публикации1.

Тема коллаборационизма вообще и в особенности в среде крымских татар в период оккупации Крыма немецко-румынскими войсками в 1941- 1944 годах до сих пор является чрезвычайно болезненной. Обвинение в массовом сотрудничестве с немецко-фашистскими захватчиками, послужившее обоснованием для принудительного выселения всех крымских татар с территории полуострова, было снято в 1967 году, как огульное. Тем не менее пересмотра проблемы в советской исторической литературе не произошло. В советской (и не только в советской) литературе о второй мировой войне прочно укоренилось представление о том, что "массовое сотрудничество" крымских татар с оккупантами имело место, что, в частности, отразилось на трагической истории партизанского движения в Крыму, которому пришлось вести борьбу с фашистами фактически в условиях противодействия местного татарского населения. Напротив, в среде крымских татар, с 1953 года начавших борьбу за возвращение на свою родину, укоренилось представление о том, что они стали жертвой клеветы и что вс
е обвинения в их адрес были сфальсифицированы. В этой связи "под ударом" теперь уже со стороны крымских татар оказалось руководство партизанским движением Крыма, которому было выдвинуто обвинение в том, что оно намеренно искажало действительную картину событий и пыталось переложить ответственность за неудачи партизанского руководства на крымских татар.

Пока ещё мы вынуждены констатировать острый недостаток обоснованных данных о роли крымских татар (а также представителей других народов) в движении сопротивления в Крыму, равно как и в коллаборационистских организациях. Проблема, о которой мы говорим, имеет многоаспектный характер. Нам бы хотелось затронуть лишь один, но чрезвычайно важный её момент - появление так называемого "татарского вопроса" перед руководством партизанским движением Крыма и решение его в тяжёлой обстановке кризиса партизанской борьбы осенью 1942 года.

В отличие от большей части территории Советского Союза, стремительно захваченной врагом, где партизанское движение фактически организовывалось уже в обстановке оккупации, в Крыму эта работа началась заблаговременно. Еще в августе 1941 года Крымский ОК ВКП(б) совместно с

4-м отделом НКВД Крымской АССР в атмосфере строгой секретности начали работу по осуществлению директивы Совнаркома и ЦК ВКП(б) о перестройке всей работы на военный лад, включая организацию сопротивления на захваченных территориях, и постановления ЦК ВКП(б) "Об организации борьбы в тылу германских войск". На случай возможного захвата Крыма вражескими войсками предполагалось развернуть на территории полуострова мощное партизанское и подпольное движение. Весь крымский лес был разбит на пять оперативных районов, в которых должны были сосредоточиться 29 партизанских отрядов (кроме этого, три отряда из Ленинского, Маяк-Салынского районов и Керчи должны были разместиться в каменоломнях на Керченском полуострове). Отряды комплектовались в каждом районе автономной республики силами местных партийных комитетов из партийных, комсомольских активистов, специалистов, не призванных к этому моменту в действующую армию, а также из находящихся в запасе военных. Основой для создания отрядов стали так называемые "истребительные
батальоны" - вспомогательные части, сформированные местными отделениями НКВД для борьбы с диверсантами противника, охраны предприятий и военных объектов. Непосредственное руководство возлагалось на командование, которое возглавил в конце октября командующий "народным ополчением" Крыма подполковник А. Мокроусов, комиссаром был назначен секретарь Симферопольского горкома партии С. Мартынов, начштаба - майор И. Сметанин. Предполагалось, что общее руководство партизанским движением и подпольем будет осуществлять нелегальный обком во главе с И. Козловым. К организации партизанских отрядов были привлечены партийные деятели, имевшие опыт партизанской борьбы во время гражданской войны. Такой же опыт имел и Мокроусов - легендарный партизанский командир, действовавший в тылу у белых и заслуживший похвальные отзывы о своей деятельности от самого батьки Махно. Опыт прошлой войны был положен и в основу представлений о тактике и стратегии партизанской борьбы. Предполагалось, что, как и в борьбе против Врангеля, партизан бу
дет поддерживать местное население (прежде всего крымскотатарское), оккупанты ограничатся установлением контроля над городами и основными коммуникациями, а в село и тем более в горы "не сунутся".

Поскольку отряды создавались из гражданского населения районов и городов, вероятнее всего, что их первоначальный состав отражал национальную структуру населения. По данным переписи 1939 г., в Крыму проживало 1126429 человек, из которых русских было 49,59%, украинцев 13,68%, татар (имеются в виду крымские татары) 19,43%, евреев 5,81%, армян 1,15%, болгар 1,36%, греков 1,83%, прочих 2,61% (немцы, составляющие 4,55% крымского населения, были выселены в августе 1941 года). К сожалению, у нас нет сегодня возможности с достаточной точностью определить национальный состав партизанских отрядов Крыма, но крымские татары были представлены практически во всех отрядах. Значительное их количество было в Алуштинском, Бахчисарайском партизанских отрядах. Были отряды, которые можно назвать целиком крымскотатарскими: Куйбышевский (командир Ибраимов, комиссар Макьянов), Судакский (командир Э. Юсуфов, комиссар

А. Измаилов), большое количество татар было и в Балаклавском отряде, во всяком случае, его командование состояло из крымских татар (командир Г. Газиев, комиссар М. Беткелиев). Из руководства районного звена крымскими татарами были: комиссар первого района Аблязиз Османов и комиссар четвёртого района Мустафа Селимов (он был отозван Крымским обкомом накануне начала партизанской борьбы и на первом её этапе в ней участия не принимал). Уже в ходе боевых действий руководящие должности в партизанских отрядах занимали

А. Аединов (командир Красноармейского отряда 4-го района), А. Мухамедьяров (командир Сейтлерского отряда). Трибунал, действовавший при партизанском штабе с апреля 1942 года, возглавлял Нафе Билялов, его секретарём (фактически заместителем) был Мемет Молочников.

Документы и воспоминания не дают материалов, позволяющих говорить о каких-либо сомнениях по привлечению крымских татар в партизанские отряды, напротив, поскольку руководство в них принадлежало ветеранам гражданской войны, нужно полагать, что оно благосклонно относилось к татарам - своим союзникам по борьбе с Врангелем. В частности, уже на завершающем этапе подготовки движения командир 2-го района Генов предложил сформировать дополнительно три отряда из жителей крымскотатарских деревень Капсихор, Ускут и Улу-Узень, и такие отряды были созданы, возник отряд (или группа) из колхозников крымскотатарского села Стиля и, возможно, другие. Более того, поскольку дислокация отрядов планировалась в горно-лесной зоне в окружении крымскотатарских сёл, их население было с самого начала активно привлечено к закладке тайных продовольственных баз.

В послевоенной полемической крымскотатарской публицистике утвердилось представление, которое достаточно активно тиражируется сегодня средствами массовой информации, о том, что руководители крымского центра - Мокроусов и Мартынов - "пытались переложить ответственность за неудачи на плечи крымских татар". Обращение к документам ясно показывает, что ничего похожего на сознательное нагнетание татарофобии и стремление "свалить всю вину на татар" в донесениях, которые направляли Мокроусов и Мартынов в центр, нет.

Лишь в мартовском донесении в центр крымское руководство уже по-настоящему бьёт тревогу: "В подавляющей своей массе татарское население в предгорных, горных селениях настроено профашистски, из числа жителей которых гестапо создало отряды добровольцев, используемые в настоящее время для борьбы с партизанами, а в дальнейшем не исключена возможность и против Красной Армии". Далее характеризуется отношение к партизанам различных этнических групп Крыма, причём сообщается, что "татарское население степных районов, русские и греки с нетерпением ждут прихода Красной Армии, помогают партизанам. Болгары занимают выжидательную позицию", и делается вывод о том, что "деятельность партизанских отрядов осложняется необходимостью вооружённой борьбы на два фронта: против фашистских оккупантов, с одной стороны, и против вооружённых банд горно-лесных татарских селений". Таким образом, первоначально командование как бы не замечало проблему, затем, не зная, как её оценить, говорило о ней неопределённо и, наконец, назвало положение таким, как оно представлялось уже большинству партизан. При этом Мокроусов и Мартынов старались, насколько это было возможным, сохранять, как бы мы теперь сказали, политкорректность: в докладной записке от 2 июля 1942 года, указав, что немцы комплектуют штат старост и полицейских из "бывших кулаков, татар и другого антисоветского элемента", оба партизанских руководителя всё же посчитали своим долгом отметить: "Враг опирается только на местные фашистские банды. Всё остальное население Крыма, составляющее абсолютное большинство... с ненавистью относится к оккупантам...".

Сдержанность в оценке "крымскотатарского фактора" можно объяснить тем, что в переписке Мокроусов имел дело с обкомом ВКП(б) Крымской АССР, состоявшим в значительной степени из крымских татар, и знал, что будет неправильно понят, если станет выдвигать татарский вопрос как ключевой, но, судя по всему, "татарский фактор" при всей его сложности не казался чем-то фатальным и ему самому. Как же тогда быть с попытками Мокроусова "оправдаться", переложить ответственность за неудачи? Всё обстоит достаточно просто. Мокроусову и не в чем было оправдываться, потому что до падения Севастополя о неудачах партизанского движения в Крыму не говорилось. В тяжелейших условиях, несмотря на жертвы, партизаны действовали достаточно эффективно. Именно об этом свидетельствуют признания Манштейна, который всегда отдавал должное своим врагам: "Всё время, что я был в Крыму (до августа 1942 года), мы не могли справиться с опасностью со стороны партизан". Советское командование также высоко оценивало деятельность партизан и командования партизанскими силами, о чём свидетельствует письмо Военного совета Крымского фронта, подписанное маршалом Будённым от 3 мая 1942 года, а также радиограмма Мехлиса, направленная в лес 1 мая. В апреле 1942 года Мокроусову было присвоено звание полковника. Даже после отзыва в начале июля 1942 года из Крыма по приказу командования Северо-Кавказского фронта Мокроусову не предъявлялись какие-либо обвинения, так что оправдываться, тем более "сваливая ответственность на татар", у него не было необходимости.

Вообще из донесений Мокроусова в центр, равно как и из его приказов, никак не вырисовывается образ татарофоба, который создают некоторые авторы, находящиеся в плену собственных сомнительных концепций. Наверное, лучше всего отношение к "татарскому вопросу" выражает записка Мокроусова, направленная в декабре 1941 года

И. Генову, сообщавшая о трудностях установления контакта с татарским населением: "Боюсь, что у Вас, - писал Мокроусов, - сложилось неправильное понятие о настроении татарского населения. Отсюда исходит пробел вашей работы, заключающийся в ненахождении связи с татарскими отрядами Алуштинского и Судакского районов. Прошу учесть это, памятуя о том, что татарское население в подавляющей массе своей есть и будет советским. А для того, чтобы ускорить активизацию татарского населения в нашу пользу, военкому Попову нужно уделить максимум внимания на политработу среди татарского населения, при этом вы должны беспощадно расправляться с бывшими кулаками, муллами, разложившимися и особенно должны относиться осторожно к рядовой массе даже при условии, если в среде таковой оказались элементы, которые временно пошли за предателями родины, не осознав...".

Трудно сказать, в какой мере текст этой записки отражал действительное отношение Мокроусова к сложившейся в крымскотатарской среде ситуации, однако он свидетельствует, по крайней мере, о том, что пусть из тактических соображений, но Мокроусов препятствовал тому, чтобы у его непосредственного окружения создавался по отношению к татарам "образ врага". Тем не менее деятельность Мокроусова не была лишена недостатков. Он отличался довольно тяжёлым характером, был чрезвычайно обидчив, "скор на расправу" и вследствие этого допустил возникновение серьёзного конфликта с представителями командного состава попавших в партизанские отряды в 1941-42 гг. остатков воинских частей. В этот конфликт вынужден был вмешиваться Крымский обком партии, но что ещё более важно - командование Северо-Кавказского фронта во главе с маршалом Будённым, который взял сторону военных. Именно этот конфликт и явился основной причиной обвинений Мокроусова в том, что он не справился с руководством движения.

Характер имеющихся документов не подтверждает вывода о том, что непосредственное партизанское руководство неадекватно оценило уровень опасности, порождённой переходом части крымскотатарского населения на сторону оккупантов, существенно преувеличивая её. Скорее можно говорить о недостаточно серьёзном отношении в партизанском руководстве к "татарскому фактору". Во всяком случае очевидно, что штаб партизанского движения не смог до осени 1942 года выработать какую-либо долговременную специальную политику по отношению к крымским татарам.

Такая политика была выработана Крымским обкомом ВКП(б) в решении бюро обкома от 18 ноября 1942 года. По своей сути это была политика разрушения массовой базы коллаборационизма путём отрыва большей части крымскотатарского населения от сотрудничавшей с оккупантами верхушки. С этой целью бюро обкома определяло, что с самого начала коллаборационизм не имел сколько-нибудь значительной поддержки у населения. По существу это являлось слишком оптимистичной оценкой ситуации, противоречившей объективным данным, но только это позволяло в дальнейшем строить отношения с крымскими татарами как бы с чистого листа. Эту же цель преследовала и критика действий непосредственного партизанского руководства в лице Мокроусова и Мартынова в "татарском вопросе". При этом позиция командования партизанскими отрядами была воспринята и изложена не в полном соответствии с действительностью, однако такая критика давала возможность Крымскому обкому продемонстрировать, что верховное руководство партизанским движением не склонно преувеличивать ответственность основной массы коллаборационистски настроенных крымских татар. Как показали дальнейшие события, это была совершенно верная тактическая линия, которая в сочетании с другими факторами позволила расколоть коллаборационистское движение и создать условия для перехода значительного количества участников вооружённых подразделений, находившихся в составе и на службе немецкого командования, на сторону партизан накануне и в ходе решающих сражений за Крымский полуостров во второй половине 1943-44 гг.

"С конца 1943 года, - отмечает российский исследователь А. Вяткин, - несколько сотен крымских татар влились в ряды партизан и вместе с ними стали участвовать в боях с немецко-румынскими оккупантами. Именно к этому времени относятся те бои и победы, которые охотно описываются в современных крымскотатарских публикациях. Тогда же были сожжены за измену Гитлеру несколько десятков татарских деревень, население которых частью разбежалось, а частью было мобилизовано на принудительные работы".

Сложные взаимоотношения партизан и части представителей крымскотатарского населения, однако, сыграли свою негативную роль в решении ГКО о принудительной высылке всех крымских татар с территории полуострова в мае 1944 года. Несмотря на то, что против партизан активно выступала приблизительно лишь одна десятая часть крымских татар, депортации подверглись и все те, кто не мог и не должен был нести ответственности за подобного рода действия. Это явилось следствием обострённого восприятия советским руководством трагических событий 1941-42 годов в Крыму и практикой коллективной ответственности, процветавшей в СССР в сталинский период. Впоследствии, уже на завершающей стадии существования СССР, эта практика была осуждена.

Андрей МАЛЬГИН.

В полном объёме статью А. Мальгина можно прочесть в журнале "Историческое наследие Крыма". N14, 2006

Источник: http://www.otechestvo.org.ua/main/20071/309.htm

«Освободителю угнетенных народов, верному сыну германского народа А. Гитлеру».
Поздравление членов Симферопольского мусульманского комитета А. Гитлеру в честь дня его рождения.
20 апреля 1942 г.

К вам, великий вождь германского народа, обращает сегодня свои взоры с преддверия мусульманского Востока освобожденный крымско-татарский народ и шлет свой сердечный привет ко дню вашего рождения.

Мы помним нашу историю, мы помним и то, что наши народы в продолжение трех десятков лет протягивали руки помощи друг другу. Большевистско-еврейская свора помешала в 1918 г. осуществить единство наших народов, но вы своей прозорливостью и гениальным умом сегодня в корне повернули колесо истории, и, к нашей великой радости, мы сегодня видим на полях Крыма наших освободителей, льющих свою драгоценную кровь за благо и счастье мусульман Крыма и Востока.

Мы, мусульмане, с приходом доблестных сынов Великой Германии с первых же дней, с вашего благословения и в память нашей долголетней дружбы, стали плечом к плечу с германским народом, взяли в руки оружие и клялись, готовые до последней капли крови сражаться за выдвинутые вами общечеловеческие идеи уничтожение красной еврейско-большевистской чумы без остатка и до конца.

Наши предки пришли с Востока, и до сих пор мы ждали освобождения оттуда, сегодня же мы являемся свидетелями того, что освобождение идет к нам с Запада. Может быть, первый и единственный раз в истории случилось так, что солнце свободы взошло на Западе. Это солнце вы, наш великий друг и вождь, со своим могучим германским народом, и вы, опираясь на незыблемость великого германского государства, на единство и мощь германского народа, несете нам, угнетенным мусульманам, свободу. Мы дали клятву верности вам умереть за вас с честью и оружием в руках и только в борьбе с общим врагом.

Мы уверены, что добьемся вместе с вами полного освобождения наших народов из-под ига большевизма.

В день вашего славного юбилея шлем вам наш сердечный привет и пожелания, желаем вам много лет плодотворной жизни на радость вашего народа, нам, крымским мусульманам и мусульманам Востока.

О награждении членов Симферопольского мусульманского комитета
(Из отчета комитета за 01.12.194331.01.1944 г.)
Январь 1944 г.

За заслуги перед татарским народом Германским командованием награждены: знаком с мечами II степени, выпущенным для освобожденных восточных областей, председатель Симферопольского татарского комитета г-н Джемиль Абдурешид, знаком II степени Председатель отдела религии г-н Абдул-Азиз Гафар, работник отдела религии г-н Фазыл Садык и Председатель Татарского стола г-н Тахсин Джемиль.

Г-н Джемиль Абдурешид принимал активное участие в создании Симферопольского комитета в конце 1941 г. и, в качестве первого председателя комитета, проявил активность в деле привлечения добровольцев в ряды германской армии.

Абдул-Азиз Гафар и Фазыл Садык, несмотря на свои преклонные лета, проводили работу среди добровольцев и проделали значительную работу по налаживанию религиозных дел в (Симферопольском) районе.

Г-н Тахсин Джемиль в 1942 г. организовал Татарский стол и, работая в качестве его председателя до конца 1943 г., оказывал систематическую помощь нуждающимся татарам и семьям добровольцев.


Донесение секретного агента «Максима» в крымский штаб партизанского движения по поводу положения в Симферопольском мусульманском (татарском) комитете
Декабрь 1943 г.

Симферопольский татарский комитет, собственно говоря, состоит из одного человека Джемиля Абдурешидова. Он председатель комитета. Комитет не подчиняется немецкому командованию вермахта в Крыму, а подотчетен непосредственно СД и руководствуется в своей работе только ее указаниями. По моему мнению, Абдурешидов не нацист и не националист, как он себя представляет, а просто спекулянт, наживший богатство, прикрываясь комитетом. Хотя членов комитета вообще 12, но ни один из них участия в его работе не принимает. При комитете имеется отдел по борьбе с бандитизмом (партизанами). Этот отдел возглавляет Амет Абдулаев, который является представителем (агентом) СД при комитете. Однако мягкотелость и добродушие, а главное неопытность, не позволили ему до сих пор поймать хоть одного партизана. В настоящее время в Крыму нет такого человека, который пользовался бы авторитетом среди татар.


О «Так называемых «татарских комитетах» и предателях кровных интересов татарского народа»
Советская газета «Красный Крым» 1944 г.

Демагогия и провокация одни из излюбленных методов немецких фашистов. Они этими же методами стремятся заигрывать с татарским населением, одурачить его и натравить на жителей других наций. Но из этой подлой затеи ничего не вышло.

Немцы, видя, что с татарами, как и с другими нациями Крыма, у них ничего не выходит, обратились к услугам своих верных холуев буржуазных националистов, мурзаков и разного сброда из уголовников и антисоветских элементов, продающих оптом и в розницу кровные интересы татарского народа. Именно из этого сброда состоят так называемые татарские комитеты. Члены этих комитетов избраны не народом, они назначаются немецкой комендатурой. Эти комитеты никаких политических и экономических прав не имеют, они являются в руках немецких фашистов только орудием одурачивания татарского парода.

Они... делают вид, будто занимаются «благотворительными» делами: организовывают дервизы, кофейни, кузни и др. Но это только приманка... Открывая лавки, буфеты, устраивая разные затеи, комитетчики ставленники Гитлера стремятся набить свои карманы и приносят в жертву кровные интересы народа, обрекают его на истребление, на голодную смерть.

У немцев не хватает резервов живой силы... И вот их верные слуги из «татарских комитетов» выступили в качестве вербовщиков пушечного мяса. Тех, кого им удалось обмануть, немцы посылают сражаться на передовые линии... (Однако) обманутые постепенно сознают, что их одурачили, и поворачивают свое оружие против немцев, идут к партизанам.

[...] Предатели из комитетов и «Азат Крым» захлебываются от восторга, что немцы будто бы отдадут землю в частную собственность крестьян.

[...] (При помощи) «комитетов» немцы мобилизовали тысячи советских людей на каторжные работы в Германии на смерть от непосильной работы, от недоедания. А оставшуюся часть населения они методично истребляют, чтобы освободить землю для немецких колонистов.

Братья татары! Не верьте ни одному слову предателей из «комитетов» и «Азат Крым»! Они ничего общего не имеют с татарским народом. Их нужно истреблять как бешеных собак.


Докладная записка о действиях красных партизан Крыма за время ноябрь 1941 июль 1942 г.
Краснодар, 26 июля 1942 г.

[...] Следует указать на трудности партизанского движения отчасти по вине нашей слабой агитационной работы среди населения оккупированной части (Крыма), которая ограничилась двумя листовками еще в декабре 1941 г. В это время противник своей лживой агитацией в сопровождении террора привлек на свою сторону подавляющее большинство татарского населения.

Ноябрь и декабрь 1941 г. явились для гестапо основным отрезком времени по вербовке агентуры и организации из татарского населения вооруженных отрядов против Советской власти красных партизан. Насаждение гестапо вооруженных гарнизонов из татар по деревням явилось уже препятствием в нашей чекистской работе, а также начало сковывать действия партизан. Мы не сумели проникнуть вовнутрь для проведения работы по разложению этих контрреволюционных националистических организаций.

Все это привело к тому, что вооруженные отряды татар... начали систематически проводить «вылазки» в лес против партизан и их баз...

Оперативный работник И. В. Харченко


Отчет Штаба по борьбе с бандитизмом в Крыму фюреру СС и полиции Крыма за период с 9 ноября по 28 декабря 1942 г.
Симферополь, 8 января 1943 г.

9) Schutzmannschaft-Bataillone № 154 (Krim-Tataren) доносит 14.1 1.1942 г.: во время с 9 по 12 ноября 1942 г. 93 татарских добровольца предприняли операцию в районе Биюк-Джанкой и Черная гора. У деревни Оракчи они наткнулись на сильную банду партизан из 100 человек. Вблизи лагеря партизан находилось свободное место, без деревьев, которое служит самолетам для сбрасывания продовольствия. Завязался бой, в ходе которого был убит 1 партизан и 5 ранены, которые тем не менее скрылись. В лагере, который находился в лесу, нашли убитую лошадь, продовольствие и запасные части для радиостанции.

И) Schutzmannschaft-Bataillone № 148 (Krim-Tataren) доносит 13.11.1942 г.: ...В этот день сильная группа татарских добровольцев наткнулась на двух партизан в 5 км севернее деревни Молбай (14 км южнее Карасубазара) около 7.30 утра. Партизаны тотчас открыли огонь, однако были убиты, после того как им было предложено сложить оружие.

23) Schutzmannschaft-Bataillone № 154 (Krim-Tataren) доносит 29.11.1942 г.: 28.11.1942 г. взято в плен в деревне Куртлук 2 партизана.

24) Тот же батальон доносит 29.11.1942 г.: 28.11.1942 г. вблизи деревни Соллар (10 км от Карасубазара) татарским подразделением были убиты 5 партизан, а 2 тяжелораненых взяты в плен.

36) Тот же батальон доносит 5.12.1942 г.: 4.12.1942 в результате боя южнее деревни Чернолак (14 км от Карасубазара) был захвачен в плен 1 партизан, второй был ранен, но убежал.

57) Schutzmannschaft-Bataillone № 149 (Krim-Tataren) доносит 23.12.1942 г.: 20.12.1942 г. был обнаружен лагерь партизан вблизи деревни Мульде (10 км от Коуша), который был [307] сделан наскоро и состоял из 22 палаток. 21 и 22.12.1942 г. на него была предпринята атака силами в 134 человека. Однако полного успеха она не принесла.

63) Schutzmannschaft-Bataillone № 150 (Krim-Tataren) доносит 24.12.1942 г.: 23.12.1942 г. в деревню Баланово ворвались 5 партизан и увели 1 корову, кур и забрали продовольствие. Батальон был отправлен в погоню, в результате которой удалось вернуть корову.

69) Schutzmannschaft-Bataillone № 149 (Krim-Tataren) доносит 28.12.1942 г.: 27.12.1942 г. около 12.30 были замечены у деревни Коуш несколько советских самолетов, сбросивших 4 парашюта. После их сброса поднялись две ракеты. Один из самолетов долго кружил над тем местом, где 22.12.1942 г. был разгромлен лагерь. 20 человек из батальона были посланы на поиски упавших парашютов.


Обязательное постановление об увеличении земельных участков за борьбу против партизан и большевиков
Симферополь, июнь 1943 г.

1. Всякое лицо, которое активно боролось или борется с партизанами и большевиками, получает от соответствующей воинской части, назначившей его на службу, соответствующее о том удостоверение.

2. С этим удостоверением проситель может подать прошение соответствующему сельскохозяйственному руководителю у себя на родине о:

a ) наделении его землей, или

b ) выплате ему вознаграждения до 1000 рублей, которое частично может быть заменено продуктами питания.

[...]

4. Крымские татары и другие коренные жители, принятые на службу в германскую армию, получают удостоверение согласно пункту 1 от своей воинской части (например, роты самообороны). Удостоверение и прошение должны быть отправлены служебным порядком сельскохозяйственному начальнику Крыма, который переправит его сельскохозяйственному руководителю района, в котором живет проситель. В этом случае квитанцию о приеме удостоверения и прошение выдает начальник воинской части, в которой служит проситель.

Главное командование вермахта в Крыму.


Донесение начальнику Центральной оперативной группы крымских партизан П.Р. Ямпольскому от разведчика штаба Северного соединения Сервера Усеииова о положении в 147-м батальоне «Schuma»
Январь, 1944 г.

Ваше письмо начальнику штаба 147-го добровольческого батальона Кемалову мною лично вручено. Он на ваше предложение согласился, но боится, что, мол, «если даже весь отряд выполнит это задание, все равно после занятия города (Симферополя) нас поодиночке всех накажут». Я с моим агентом Комурджаевым его убедил. Однако подписку он отказался дать, говоря, что, мол, бумажка это простая формальность.

Так как сейчас всем добровольцам негласно объявлено недоверие, ведется за ними слежка и установлен строгий казарменный режим, нами намечен план действий в следующем виде.

Отряд остается в городе и при бегстве из города врага занимает все посты у важных объектов: радио, банка, почты, мостов, здания ОК ВКП(б), театра, а также организует уничтожение факельщиков.

Отрядом же организуется террористическая группа, которая уничтожает и арестовывает врагов в самом батальоне, а также контролирует немцев и агентов СД.

В случае если враг заранее потребует выхода из города, Кемалов обязуется повернуть отряд в горы. Настроение солдат антифашистское. Кемалову даже приходится брать отдельных [309] ребят под защиту перед командованием. Он также взялся индивидуально обработать отдельных командиров и унтер-офицер рот, чтобы создать единое мнение.

В батальоне 240 человек, т.е. 4 роты, бойцы вооружены русскими и немецкими винтовками, имеется 20 автоматов.


Земельный вопрос и крымско-татарские добровольцы (Из допроса бывшего заместителя начальника Управления землеустройства Крыма Г.В. Калиновича)
21 октября 1944 г.

[...] В этом отношении в привилегированном положении были татары, так как они дали немцам добровольцев... При помощи метода надела приусадебной землей немцы как можно больше людей хотели вовлечь в добровольческие отряды. Добровольцы и их семьи получали по 2 га земли в собственность, особенно это практиковалось среди татарского населения, так как татары в основном и были добровольцами, вся (их) молодежь пошла в добровольцы. Им предоставляли самую лучшую землю, не считаясь с тем, что это была земля крестьян, которые не вступили в добровольческие отряды. Особенно эта работа проводилась в Ак-Шеихском и Симферопольском районах, Суин-Аджи, Вейрат, Чекурки, Бишак, Биюк-Янкой. Особенно деревни Симферопольского района дали большое количество добровольцев и активно помогали немцам по части выдачи партизан, выдачи продуктов, которые скрывали некоторые крестьяне [...].


Приказ рейхсфюрера СС Главному оперативному управлению СС. О формировании Восточно-тюркского соединения СС
Берлин, 1 октября 1944 г,

1. 1 октября я приказал сформировать Восточно-тюркское соединение войск СС.

2. Восточно-тюркское соединение вберет в себя всех возможных восточных тюрков (туркмен, волжских татар, крымских татар, азербайджанцев и т.п.) для военного и политического обучения этих добровольцев, с целью превратить новое формирование в полноценную боевую часть,

3. В связи с этим предполагаются следующие мероприятия:

a ) штаты Восточно-тюркского соединения комплектуются согласно прилагаемому боевому расписанию. Ответственность за его формирование будет возложена на командира [1-го Восточно-мусульманского полка СС] Ваффен-штандартенфюрера Гаруна-аль-Рашида;

b ) порядок формирования боевых частей соединения будет обговорен в специальных приказах Главного оперативного управления СС.

4. Восточно-тюркское соединение СС подчиняется Главному оперативному управлению СС во всех вопросах формирования, подготовки, снабжения, а также руководства непосредственно через отдел II Главного оперативного управления СС. Последнее также ответственно за все политические и культурные вопросы, а также вопросы пропаганды.

5. Формирование соединения должно проходить на территории Словакии (подробности далее).

6. Персонал соединения:

a ) германские офицеры должны назначаться в Восточно-тюркское соединение только с согласия Главного оперативного управления СС (отдел III, подотдел 1е);

b ) необходимые кадры унтер-офицеров и другой персонал предоставляются Главным оперативным управлением СС (отдел V, подотдел На).

7. Информация о вооружении, снаряжении и транспорте должна исходить от Главного оперативного управления СС (подотдел Ib).

Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер


Приказ начальника Главного оперативного управления СС о реорганизации Восточно-тюркского соединения СС
Берлин, 15 декабря 1944 г.

1. Вследствие приказа от 15.12.1944 г. Восточно-тюркское соединение войск СС реорганизовывается и получает следующую структуру:

a ) штаб Восточно-тюркского соединения;

b ) штабы боевых групп «Идель-Урал», «Туркестан», «Крым»;

c ) боевые части согласно пункту «Ь» формируются как батальоны.

2. В качестве персонала для указанных боевых частей используются части, сформированные ранее:

a ) штабы для трех боевых групп (сокращенные полковые штабы) формируются в Восточно-тюркском соединении, и их состав одобряется Главным оперативным управлением СС (отдел II, подотдел 1а);

b ) каждая боевая группа должна состоять из: аа) двух пехотных батальонов;

bb ) пяти пехотных рот в каждом батальоне; ее) о формировании других частей будет сообщено дополнительным приказом Главного оперативного управления СС.

3. Формирование должно происходить в окрестностях Миявы (Словакия).

4. Ответственным за формирование боевых частей является командир соединения.

5. Восточно-мусульманский полк СС входит в состав Восточно-тюркского соединения и на основании этого считается распущенным.

6. Весь азербайджанский персонал выводится из состава Восточно-тюркского соединения войск СС и передается в распоряжение Кавказского соединения войск СС.

Начальник Главного оперативного управления СС Г. Юттнер

Источник: http://militera.lib.ru/research/romanko_ov/06.html

Боюсь, что фальшивки в большей степени присутствуют в приводимой Вами аргументации...
Вот наглядный пример того, как они фабриковались, как раз касаемо "20000 крымско-татарских предателей"

В статье "За что Сталин выселял народы" анонимного автора на сайте http://stalinism.narod.ru, общий пафос которой - доказать мысль о том, что Сталину было за что выселять крымских татар, чеченцев и ингушей, представителей других выселенных народов, читаем: "После начала Великой Отечественной войны многие крымские татары были призваны в Красную Армию. Однако служба их оказалась недолгой. Процитируем докладную записку зам. наркома безопасности СССР Б.З. Кобулова и зам. наркома внутренних дел СССР И.А. Серова на имя Л.П. Берии, датированную 22 апреля 1944: "Все призванные в Красную Армию составляли составляли 90 тысяч чел., в том числе 20 тысяч крымских татар... 20 тысяч крымских татар дезертировали в 1941 году из 51-й армии при отступлении ее из Крыма...".
Автора статьи не смущает странность формулировки - "20 тысяч призванных - 20 тысяч дезертировавших". У него нет и мысли задаться, вопросами, как воевала 51-й армия в 1941 году, какие она при этом несла потери и как так случилось, что советские военачальники сдали Крымский полуостров на долгие несколько лет оккупации, свалив впоследствии всю вину на "народы-предатели" (напомним, что помимо крымских татар по обвинению в пособничестве врагу были депортированы греки, армяне, болгары, а в самом начале войны были выселены "потенциальные", в понимании власти, попутчики фашистов - немцы и итальянцы). Не указывает он и на то, что в записке Б.Кобулова и И.Серова имеется указание на отсутствие точных данных о численности татарского населения в Крыму - исполнители карательной акции лишь приблизительно представляли порядок цифр крымскотатарского населения, подлежащего депортации.

Доктор социологических наук И. Хриенко в статье, опубликованной в "Крымской правде" также задается вопросом, "что же такое совершили "многие крымские татары", за что их ГКО СССР всех выселил из Крыма?". Им также поднимается вопрос о дезертирстве: "На этот счет опубликован ряд официальных документов, статистических и аналитических данных. В частности, в специальном донесении Сталину наркома внутренних дел СССР говорится, что "из частей Красной Армии в 1941 г. дезертировали свыше 20-ти тысяч татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии". И.Хриенко не указывает происхождения цитируемого документа, в его статье справочный аппарат отсутствует. Однако очевидно, что между цитируемым документом и докладной запиской Кобулова и Серова от 22 апреля имеется тесная генетическая связь. Для читателя скажем, что автор цитирует докладную записку Берия Сталину от 10 мая 1944. Приложением к ней является проект постановления Государственного комитета обороны "О крымских татарах", согласно которому и выселили крымских татар6. В документе от 10 мая фигурирует цифра - 20000 дезертиров, взятая, по-видимому, из документа от 22 апреля, однако указание на 51-ю армию во втором документе отсутствует. Как видим, цифра из первого документа, достоверность которой вызывает сомнения, перекочевала во второй документ. Второй документ от 10 мая - обобщающего плана, - но от этого содержащаяся в нем цифра не стала более достоверной7. Отметим, что автор не обращает внимания (или намеренно скрывает), что речь идет о группе взаимосвязанных документов, представляющих собой комплекс подготовительных документов предстоящей депортации крымских татар 18 мая 1944 - документов явно пропагандистского характера, оправдывающего действия власти.
Удивляет не только некритичный подход некоторых авторов к содержащимся в документах сведениях, но и та легкость, с которой современные авторы "раздают" оценки людям, попавшим в по-настоящему экстраординарные, экстремальные условия войны. Героический миф о Великой Отечественной войне, созданный советской историографией, многие годы изображал ее в монохромных - черно-белых тонах, сформировав бесчисленное количество стереотипов. "Человеческое измерение" в советской историографии войны присутствовало весьма ограниченно. Я хочу отчасти восполнить этот пробел, представив читателю не безликий образ "солдата 51-й армии", а историю вполне конкретного человека, моего собственного деда, учителя и историка Абдурамана Бариева (1899-1970), в архиве которого сохранилась большая рукопись "Воспоминания о военных годах.1941-1945" ("Дженк йыллары хатирелери. 1941-1945". Ч.1. 23.IV.1941-15.V.1942). Это воспоминания "рядового" человека на войне, простого писаря, "бойца" 476-го полка 51-й армии.
Вот как описывает он события первого этапа борьбы за Крым (24 сентября - 16 ноября 1941 года), дающее представление о том, в каких условиях оказались люди, брошенные в мясорубку войны: "Во всем батальоне пригодных к работе было роздано 18 винтовок. Остальные 700 солдат из батальона стояли перед немцами с лопатой и киркой. Минометы и пулеметы были сломаны и негодны... Сопротивление было бесполезно. Немецкие силы, техника в несколько раз были сильнее наших. Когда началась мобилизация, у многих солдат не было винтовок. Многие не были обучены военному делу. Из солдат мало кто умел стрелять. На Крымском фронте советская армия рассыпалась. Солдаты либо погибли, либо попали в плен. Или сбежали в сторону Севастополя. Некоторые бежали в Феодосию и в Керчь, и через море на Кавказ. Небольшая часть перебежала к партизанам в лес... После того, как был приказ: "Пусть каждый идет куда хочет, лишь спасает свою голову" - каждый заботился о себе,.. иначе попадешь в плен к врагу" (с.49). В ноябре 1941 в Крым вошли немцы, как и многие другие, дед оказался в немецком плену.
В результате Керченско-Феодосийской десантной операции, проведенной с 25 декабря 1941-го по 2 января 1942 года и завершившейся захватом важного плацдарма, советские войска вернулись на Керченский полуостров. Вот как А.Бариев описывает возвращение "наших" в январе 1942: "Переписывают скот, который был эвакуирован, забирают тот, который остался на руках у людей. К такой отдаче народ давно уже привык и согласен остаться голодным, привык отдавать и продолжает отдавать. Зато дела, которые совершают солдаты Особого отдела - облавы, ловли, заключение в тюрьму, допросы, - приводят людей в ужас и наводят на раздумья...(с. 142).
...На западе района еще шли бои, бомбят самолеты. В районном центре в домах живет огромное количество солдат. В каждом селе голод. Население в тяжелом положении, как будто на фронте и в огне. Из городов и сел в тюрьму посадили очень много людей за то, что работали у немцев, значит им сочувствовали. Попавших в плен и удравших из лагеря военнопленных, отступивших в крымских боях красноармейцев ловили, заставляли работать и мучили как римских рабов (эсиров), допрашивали как контрреволюционеров и диверсантов... Разве был виноват народ и бессильный, невооруженный солдат, который не смог противостоять сильному, вооруженному до зубов врагу? Разве виновато было убежавшее начальство (командиры и комиссары, оставившие солдат) по приказу: "Спасайся, кто может, любым путем..." (с. 144).
Сбежав из немецкого плена, Бариев оказался в советском фильтрационном лагере: "Кто сбежал из плена, [того] заключили в спецлагеря... В спецлагеря пришли сотни следователей, каждого пленного допрашивали по отдельности, заполняли на него анкету, составляли акты, допрашивали не один, а много-много раз. Если при первом допросе не совпадал ответ с другим допросом, то забирали в КПЗ как изменника Родины" (с.160). Деду "повезло", его перебросили на Кубань. Война для него продолжилась, а своих родных он нашел уже после ее окончания в местах спецпоселений в Средней Азии.
Это эпизод жизни реального, а не выдуманного человека, того самого, который в статистике НКВД проходит среди "20.000 дезертиров-крымских татар 51-й армии".

ИСТОЧНИК

Ladoga

У него нет и мысли задаться, вопросами, как воевала 51-й армия в 1941 году, какие она при этом несла потери и как так случилось, что советские военачальники сдали Крымский полуостров на долгие несколько лет оккупации, свалив впоследствии всю вину на "народы-предатели"

уважаемый, у нас в школе №34 г.Симферополя музей 51 армии, я в своём "10Г" там проводил каждую пятницу, классуха у нас историк, и архив копий документов за всю историю 51-й армии от крыма, через сталинград и до прибалтики есть. или засирайте мозги людям с тех сайтов откуда вы берете эту чушь, или будьте добры как я и sstar использовать архивные документы

Ladoga
это вообще перл:

Во всем батальоне пригодных к работе было роздано 18 винтовок. Остальные 700 солдат из батальона стояли перед немцами с лопатой и киркой. Минометы и пулеметы были сломаны и негодны... Сопротивление было бесполезно.

вы приезжайте на ГРЭС, в музей, фотки посмотрите, про лопату и кирку, а также про пулемётные роты и расчеты миномётчиков, и про тех, кто лёг в землю задержав немца на 2-3 часа, чтобы некоторые в лес успели убежать. тфу, бля

Привожу отрывок сообщения, опубликованного в газете "Независимая Газета" дословно. Цифры, приведенные там, поражают, особенно принимая во внимание, что численность народа к началу войны не превышала 240 тысяч человек (согласно переписи населения 1939 года в Крыму всего было 1126,5 тысяч человек, из которых 218,2 тыс. человек составляли крымские татары).
"Всего из 32 руководителей подпольных организаций Крыма 25 были крымские татары. Во время оккупации фашисты расстреляли 12 тысяч крымских татар. За связь с партизанами фашисты сожгли на полуострове 127 деревень, из них 105 - крымскотатарских. Среди крымских татар 7 Героев Советского Союза, один этого звания удостоен дважды. Героем Польши стал крымский татарин Адаманов. Среди крымских татар во время войны было 4 генерала, 85 полковников, 100 подполковников. 35 крымских татар стали кавалерами ордена Славы, в том числе 34 - трех степеней. 50 тысяч крымских татар во время войны были удостоены государственных наград. Всего же на фронтах войны, в партизанских отрядах, в подполье погибло 55592 крымских татар. На стороне же врага оказалось менее 1% крымских татар, что характерно для любой национальности во время оккупации."
Все эти сведения тщательно умалчивались коммунистическим режимом. И это понятно. Как можно объявлять народ предателем, когда у него в процентном отношении больше героев и полных кавалеров орденов Славы, чем у русского народа, носителя коммунизма? Здесь уместно задать совсем другой вопрос: почему же все-таки у народа, органически не предрасположенного к восприятию коммунизма, оказалось столько отважных бойцов, преобладающее большинство которых так и не вернулось с поля брани?

Генерал-фельдмаршал фон Манштейн, командующий южной группой, писал не без горечи о провале планов использования против советской власти нерусских народов оккупированных частей Советского Союза..."
Здесь я должен прервать цитату, чтобы сделать некоторое пояснение к замечанию Манштейна. Дело в том, что в германском руководстве не было единства во взглядах на отношение к завоеванным народам. В частности, в армейских кругах, к которым принадлежал и Манштейн, предлагалось создавать в оккупированных зонах органы самоуправления, формирующиеся по национальному признаку, так называемые местные правительства. Однако существовало и другое мнение, исходящее из фашистских партийных кругов, которое в соответствии с фашистской идеологией крайне негативно относилось к возникновению каких-либо форм местной власти, особенно на национальной основе. Армейцы свою позицию отстаивали из практических соображений, предлагая таким способом привлечь население на свою сторону и рекрутировать добавочные военные формирования в помощь германской армии. В Крыму дебаты на эту тему велись наиболее остро в первую половину 1942 года, о чем свидетельствуют секретные материалы министерства иностранных дел Германии (там же). Результатом этих продолжительных дебатов был в конце концов отказ предоставить крымским татарам какую-либо форму самоуправления.
Так что Манштейн, выражая сожаление о провале планов создания татарских военных соединений в записке, датированной маем 1943 года, недвусмысленно бросает камень в огород своих оппонентов из фашистских партийных кругов. Да, вермахту не удалось сформировать военное ополчение из крымских татар количеством в 20 тысяч, на что они очень рассчитывали.
Тем не менее они все-таки сформировали шесть батальонов и 14 рот общей численностью 1632 человека. При этом командный состав этих подразделений был целиком немецкий: фашисты не доверяли крымским татарам.

откуда вы берете эту чушь

Эту "чушь" я взял с Международной правозащитной ассамблеи.
http://www.human-rights.ru/

вообще перед тем как высказывать свои высеры по поводу ВОВ, положите по левую руку Гальдера, Манштейна и Гудериана сотоварищи, по правую руку Историю ВОВ, Жукова и Ласкина сотоварищи, купите общую тетрадь или планшетный ноут, выписывайте цифры и рисуйте карты, а пиздеть на голубом глазу не надо, не красит

Добавлено в [mergetime]1204122443[/mergetime]
Ladoga

опубликованного в газете "Независимая Газета"

Да, вермахту не удалось сформировать военное ополчение из крымских татар количеством в 20 тысяч, на что они очень рассчитывали.
Тем не менее они все-таки сформировали шесть батальонов и 14 рот общей численностью 1632 человека

Эту "чушь" я взял с Международной правозащитной ассамблеи

понятно, это не немецкие и советские ветераны второй мировой войны, это не архивные черви Берлина, Мюнхена, Москвы и Лондона, это те кто правду знает, вопросов больше не имею, могу посоветовать только книгу Кононенки "День Отличника"

Оккупанты нашли нужным назначить руководителей местного управления из коллаборационистов, тех народов, которые превалировали на данной территории ( города , района). В связи с тем, что крымские татары составляли 1/5 всего населения  Крыма , то их численность в гражданской администрации не превышала 15-20% всех  бургомистров , районных старшин, полицмейстеров, начальников полиции и других должностей. Так например,  бургомистрами  и полицмейстерами в наиболее крупных  городах  Крыма  были: Севастьянов, Бурцов в Симферополе; Супрягин, Корчминов в Севастополе; Токарев, Погорелое в Керчи; Анжеревский, Пушкарев в Феодосии; Мальцев, Середа в Ялте; Епифанов, Салмин в Евпатории; Хрестофоров, Свищев в Бахчисарае; Польский, Радченко в Джанкое; Мустафаев, Эминов в Карасубазаре; Ардышевский, Агаев в Старом  Крыму ". (НАИИ. Ф.2. р.6. оп. 13, д. 12, л.2. там же д.1, л.4/, И. Козлов. "В Крымском подполье" М.:1962, с. 380. К. Селимов. "Письмо из  Крыма ", газ. "Красная звезда", 10. 01.1942 г.).

ИСТОЧНИК

Тем не менее они все-таки сформировали шесть батальонов и 14 рот общей численностью 1632 человека

Ladoga
Вы хоть представляете структуру и численность немецких батальонов и рот на тот период?
Пехотная рота - 170-180 человек
Пехотный батальон - около 900 человек.

Эти 1632 человека входили в состав 14-и рот самообороны, примерно по 100 чел. в каждой. А остается еще 6 батов.



Отредактировал Зеленый - 27 Февраля, 2008, 19:04

Зеленый
тиха, это были особые татарские роты и батальоны - маааленькие. и командирами до уровня взвода у них были не немцы. ломаете всю картину "правды" человеку )))

Вы хоть представляете структуру и численность немецких батальонов и рот на тот период?

Численный состав роты колебался от 54 до 180 солдат.
А что касается 6 батальонов и 14 рот, то это описка или опечатка, так как речь ведётся именно о 14 ротах "самообороны", на базе которых сформировано 6 батальонов (это встречается во многих других источниках).

понятно, это не немецкие и советские ветераны второй мировой войны

Вы только что подняли насмех воспоминания советского ветерана второй мировой рядового Бариева (476 полк 51-й Армии)... Или для Вас он не ветеран?

Ladoga

Численный состав роты колебался от 54 до 180 солдат.
А что касается 6 батальонов и 14 рот, то это описка или опечатка

вам наверное недоступно понятие боеспособное подразделение, немцам оно было доступно, поэтому если в роте не было 120-130 солдат, ротой, даже при укомплектовании пулемётами, оное подразделение не называлось, и из мест сосредоточения не выходило, ибо было не боеспособно, и решать тактические задачи противу крымских партизан, с насыщеностью пулемётами на роту 4-5 не могло.

Добавлено в [mergetime]1204133587[/mergetime]
Ladoga

рядового Бариева (476 полк 51-й Армии)

вы пожалуйста не акцентируйте внимание на том, что это воспоминания:

историю вполне конкретного человека, моего собственного деда, учителя и историка Абдурамана Бариева (1899-1970), в архиве которого сохранилась большая рукопись "Воспоминания о военных годах.1941-1945" ("Дженк йыллары хатирелери. 1941-1945". Ч.1. 23.IV.1941-15.V.1942)8. Это воспоминания "рядового" человека на войне, простого писаря, "бойца" 476-го полка 51-й армии.

это не смешно, и не про войну.

Зеленый

Ladoga Вы хоть представляете структуру и численность немецких батальонов и рот на тот период?

Вся пропаганда вокруг обеливания крымскотатарского предательства базируется на вранье и подтасовке фактов. Да к тому же это делается предельно примитивно и материалы Ladoga тому хороший пример.

Возьмем отрывок из фальшивки, выложенной Ladoga с сайта Международной правозащитной ассамблеи:

Да, вермахту не удалось сформировать военное ополчение из крымских татар количеством в 20 тысяч, на что они очень рассчитывали. Тем не менее они все-таки сформировали шесть батальонов и 14 рот общей численностью 1632 человека.

Цифра 1632 человека возникла не случайно и имеет историческое подтверждение. Она взята из Дневника боевых действий 11-й Армии в Крыму. Документ называется "Рекрутский набор крымских татар". Авторы: отдел разведки Айнзатцгруппы «Д» шефа полиции безопасности (СД)(весь документ можно посмотреть здесь: Крымско-татарские мифы и социально-политическая реальность Крыма (post #168049). Вот только текст там звучит иначе:
"Айнзатцгрупла «Д» создала из призванного контингента добровольцев 14 татарских рот самообороны общей численностью 1632 татарина.

В особо опасных районах роты дислоцированы повзводно.

Численность и место дислокации рот:
1-я татарская рота численностью 100 человек Размещена в Симферополе
2-я - 137 - - Биюк-Онларе
1-й взвод Биюк-Янкое
2-й - Битаке
3-й - Теркунди
3-я - 60 человек - Бешуе
4-я - 125 - - Баксане
5-я - 150 - - Молбае
6-я - 175 - - Бий-Ели
1-й взвод - Бий-Ели
2-й - - Коперликое
3-й - - Кокташе
7-я - 100 человек - Алуште
1-й взвод - Корбеке
2-й - - -
3-й - - Демерджи
8-я - 85 человек - Бахчисарае
9-я - 100 - - Коуше
10-я - 175 - - Ялте
11-я - 175 - - Сейчас в Ялте, а после обучения передислоцируется
12-я - 100 - - Таракташе
13-я - 50 - - Пока в Таракташе. После обучения будет передислоцирована
14-я - 50 - - Джанкое".

Как видно из документа, ни о каких батальонах речь вообще не шла. Из того же документа видно, что общая численность крымскотатарских добровольцев на 15 февраля 1942 года составила 9255 человек, из которых 8684 чел. до 29.01.1942 года были направлены в армию.

Подлинные немецкие документы перевел и подготовил к публикации Г. А. Литвин. Они были опубликованы в "Военно-историческом журнале", 1991, № 3. Там же даны ссылки на архивы.

На базе этих рот к ноябрю 1942 г. были развернуты 8 полицейских батальонов крымских татар (Schutzmannschaft-Bataillonen) (номера со 147-го по 154-й). Весной 1943 г. к ним прибавился еще один батальон, а несколько батальонов и хозяйственных рот находились в стадии формирования. В организационном и оперативном отношении все эти части были подчинены начальнику СС и полиции генерального комиссариата «Таврия» и одновременно составляли Крымско-татарский легион Вермахта (по книге "С.Дробязко, А.Каращук. Восточные легионы и казачьи части в Вермахте).

В работе Ефимова А.В. "Некоторые аспекты германской оккупационной политики в отношении крымских татар в 1941-1944 гг", говорится, что в целом в феврале было завербовано около 10000 добровольцев, из них "в германскую армию рекрутировано 8684 крымских татар, остальные были разделены на маленькие группы по 3-10 человек и распределены между ротами, батареями и другими войсковыми частями дислоцировавшимися под Севастополем и на Керченском п-ове". Так же "... по данным Симферопольского Мусульманского комитета, старосты деревень организовали еще около 4.000 человек для борьбы с партизанами. Кроме того, около 5.000 добровольцев предстояло позже убыть для пополнения воинских частей. Согласно германским документам, при численности населения около 200.000 человек, крымские татары "выделили" в распоряжение германской армии около 20.000 человек". И это не считая Мусульманских комитетов и просто добровольных помошников.

Т.е. общая численность крымских татар, служивших в вермахте, СС и СД составляла примерно 20 тыс чел., т.е. практически все крымскотатарское население призывного возраста. Это следует и из книги, которая "составляет документальную историческую основу проводимых в Российской Федерации мер по реабилитации поруганных и наказанных народов" (Бугай Н.Ф. Л.Берия - И.Сталину: Согласно Вашему указанию ... С.146).

Теперь, что касается крымскотатарских "героев-партизан". В первой половине войны, когда существовала реальная возможность поражения СССР, крымскотатарские "герои" истово служили Гитлеру. На 1 июня 1943 г. в крымских партизанских отрядах было 262 человека, из них 145 русских, 67 украинцев и ... 6 татар (Крым многонациональный. Вопросы и ответы. Вып. 1. С.80.)

Когда стало ясно, что Гитлер проигрывает войну и не сегодня-завтра Советская Армия освободит Крым, и за свое предательство придется отвечать, некоторые крымские татары бросились записываться в партизаны. На 15 января 1944 г., по данным партийного архива Крымского обкома Компартии Украины, в Крыму насчитывалось 3733 партизана, из них русских - 1944, украинцев - 348, татар - 598 (Крым многонациональный. Вопросы и ответы. Вып. 1. С.80). Хотя, учитывая значительный крымскотатарский состав обкома, эта цифра вызывает сомнение. А вот согласно справке о партийном, национальном и возрастном составе партизан Крыма на апрель 1944 года, среди партизан было: татар - 391 (Архив ИРИРАН. Ф.2. Разд.2. Оп.10. Д.51б. Л.3, 13. Цит. по: Бугай Н.Ф. Л.Берия - И.Сталину: Согласно Вашему указанию ... С.146.).

Как я уже написал, попытка дискредитировать исторические документы и их исследователей у крымских татар и их защитников носит достаточно примитивный и неуклюжий характер. Несколько примеров из материалов того же Ladoga.

При этом командный состав этих подразделений был целиком немецкий: фашисты не доверяли крымским татарам.

"Батальонами и ротами командовали бывшие командиры Красной Армии (большей частью нетатарского происхождения), в то время как германский кадровый персонал был представлен офицером связи и 8 унтер-офицерами в качестве инструкторов" (по книге "С.Дробязко, А.Каращук. Восточные легионы и казачьи части в Вермахте).

Доктор социологических наук И. Хриенко в статье, опубликованной в "Крымской правде" также задается вопросом, "что же такое совершили "многие крымские татары", за что их ГКО СССР всех выселил из Крыма?". Им также поднимается вопрос о дезертирстве: "На этот счет опубликован ряд официальных документов, статистических и аналитических данных. В частности, в специальном донесении Сталину наркома внутренних дел СССР говорится, что "из частей Красной Армии в 1941 г. дезертировали свыше 20-ти тысяч татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии". И.Хриенко не указывает происхождения цитируемого документа, в его статье справочный аппарат отсутствует.

Таким образом создается иллюзия сомнительного происхождения цитируемого докумета. Однако двумя абзацами выше автор упомянул статью И.В.Пыхалова "За что Сталин выселял народы", где этот документ имеет четкую ссылку на архив и источник, по которому проводилось цитирование: "Архив Института российской истории РАН (ИРИРАН). Ф.2. Разд.VI. Оп.13. Д.26. Л.5. Цит. по: Бугай Н.Ф. Л.Берия - И.Сталину: Согласно Вашему указанию ... М.: "АИРО-ХХ", 1995. С.148".

Не указывает он и на то, что в записке Б.Кобулова и И.Серова имеется указание на отсутствие точных данных о численности татарского населения в Крыму - исполнители карательной акции лишь приблизительно представляли порядок цифр крымскотатарского населения, подлежащего депортации.

Точную цифру татар, проживающих в Крыму перед войной, дает перепись 1939 г. - 218179 чел. В условиях военных действий на только что освобожденной от оккупации территории установить точную цифру крымских татар вряд ли преставлялось возможным, поэтому Б.Кобулов и И.Серов назвали примерную цифру - 140-160 тыс. чел. Но к моменту выселения, видимо, цифра была уточнена, поскольку эшелонов для перевозки хватило: "Выселено всего 180014 чел., погружено в 67 эшелонов, из которых 63 эшелона численностью 173.287 чел. отправлены к местам назначения, остальные 4 эшелона будут также отправлены сегодня" (из телеграммы Серова Берии).

И в противовес всем историческим документам выдвигаются воспоминания некоего А.Бариева.

При этом, как я понимаю, ни Ladoga, ни цитируемые им "правозащитники" не могут объяснить, как из 218 тыс. крымских татар в Красной Армии могло служить 137 тыс. чел, и 50 тыс. были "награждены правительственными наградами".

Врет Ladoga сотоварищи. Хотя, что им остается, когда история против них, а самозахваты и преференции надо оправдывать.

и alexk я вот что скажу, было такое упражнение для лейтенантов в морской пехоте Черноморского Флота:
в 500 м от тебя пулемет ПК. Прапорщик дает отсечку - копай окоп, и медленно идёт к расчёту. Когда он придет 250 патронов с ПК прилетят в твоё место. И пока он идёт ты сапёрной лопаткой, руками и зубами роешь. Когда видишь, что он дошел зарываешься в яму и молишся, только бы не рикошет.
"Не бывает атеистов в окопах под огнём" (с) ГО
и это без миномётов, я никому не советую воевать с нашей армией


Добавлено в [mergetime]1204135703[/mergetime]
да, можно было заранее встать, поднять руку и сдаться, всего-то лейтенанта не получишь

ratibor

alexk я вот что скажу, было такое упражнение для лейтенантов в морской пехоте Черноморского Флота:
в 500 м от тебя пулемет ПК. Прапорщик дает отсечку - копай окоп, и медленно идёт к расчёту. Когда он придет 250 патронов с ПК прилетят в твоё место. И пока он идёт ты сапёрной лопаткой, руками и зубами роешь. Когда видишь, что он дошел зарываешься в яму и молишся, только бы не рикошет.
"Не бывает атеистов в окопах под огнём" (с) ГО
и это без миномётов, я никому не советую воевать с нашей армией

Это конечно познавательно, но отношение к теме не имеет. Извини, факт.
P.S. Ты наверное не ко мне хотел обратиться?

alexk
именно к тебе

пригревая змею на груди, бойся внезапного укуса. ибо тот, кому ты доверяешь, может ужалить тебя в самое сердце

А. Македонский

alexk
на самом деле не стоит мне Егора цитировать, от абсолютного анархиста он слинял в интересную сторону, последний альбом в помощь

ratibor

Ну раз ко мне - то я думаю что про воевать с нашей армией - не по адресу. У меня миномет в подвале и пулемет в огороде не закопан, да и огорода нет. Но я хорошо знаю одну вещь - когда ты допускаешь, что государство за компанию с виноватыми без суда и следствия может наказать 10, 100, 400, не важно сколько ни в чем не повинных жителей и оправдываешь это - оно рано или поздно это повторит, и как знать, кто окажется в числе этих осужденных - твой враг, друг, а может и родственник.

А люди бывают разные. Моей прабабушке и возможно ее семье крымский татарин - полицай спас жизнь, вызволив ее из гестапо, куда она попала по доносу другого односельчанина, русского, который знал, что она и ее муж были коммунистами. А потом этот татарин возможно стрелял в партизан, а потом возможно именно этих раненных партизан бабушкина семья укрывала у себя в доме. Когда город освободили - то по рассказам большинство жителей высказывалось за то, чтобы татар выселили. Но наказать хотели именно предателей, а выселили всех.

Спросите у тех людей, кто все это видел - нужно было выселять _всех_ или нет?